Сценическая речь

одно из основных средств театрального воплощения драматургического произведения. Владея мастерством С. р., актёр раскрывает внутренний мир, социальные, психологические, национальные, бытовые черты характера персонажа. Техника С. р. - существенный элемент актёрского мастерства; она связана с звучностью, гибкостью, объёмом голоса, развитием дыхания, чёткостью и ясностью произношения (дикцией (См. Дикция)), интонационной выразительностью.

Характер и стиль С. р. менялись и развивались на протяжении всей истории театра. Особенности построения античной драмы, архитектура грандиозных театральных сооружений сформировали законы эллинской классической декламации. Нормативная эстетика классицистского театра 17-18 вв. требовала от исполнителя соблюдения правил мерной, чёткой декламации, подчинённой ударениям и цезурам стихотворной трагедии. У актёров романтического театра партитура С. р. определялась чередующимися нарастаниями и спадами чувств, отличалась ускорениями и замедлениями, переходами голоса от piano к forte, неожиданными интонациями. Расцвет реалистического искусства С. р. связан главным образом с русским театром, с деятельностью Малого театра. Поворот к реализму, совершенный М. С. Щепкиным, в значит, мере коснулся С. р. Щепкин призывал к естественности, простоте С. р., приближению её к разговорной. Огромное значение работе актёра над словом придавал А. Н. Островский, считавший, что нужно не только смотреть, но и слушать пьесы. На драматургии Островского была воспитана плеяда выдающихся русских актёров (Садовские и др.) - мастеров С. р., рассматривавших слово как основное средство характеристики образа. На рубеже 19-20 вв. новую эру в истории развития С. р. открыл К. С. Станиславский. В разработанной им системе работы актёра над ролью (см. Станиславского система) он искал приёмы, помогающие актёру вскрыть не только смысл текста, но и подтекст произносимых слов, захватывать, убеждать партнёров и зрителей «словесным действием». В советское время техника С. р. - одна из важнейших дисциплин, изучаемых в театральных институтах, школах, студнях.

Лит.: Станиславский К. С., Собр. соч., т. 3, М., 1955; Кнебель М. О., Слово в творчестве актера, 1954.

Большая советская энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . 1969-1978 .

Смотреть что такое "Сценическая речь" в других словарях:

Важнейшее средство театрального воплощения драматургического произведения. Сценическая речь дает возможность актеру донести до зрителя идеи, мысли и чувства, заложенные в тексте. См. также: Сценическая речь Устная речь Искусство актера Финансовый … Финансовый словарь

Сценическая речь одно из основных профессиональных средств выразительности актёра. Входит в основной курс обучения актёрскому мастерству. Комплекс обучения предусматривает переход от бытовой, упрощённой речи, свойственной большинству… … Википедия

речь - безглагольная (Сологуб); благоуханная (Пушкин); бойкая (Горький, Тургенев); буйная (Сологуб); вдохновенная (Надсон); властная (Елпатьевский); восторженно пылкая (Чюмина); выспренняя (Блок); ветряная (Пушкин); гордая (П.Я.); горячая… … Словарь эпитетов

Редкий случай: «московский» бордюр плавно переходит в «петербургский» поребрик Различия речи москвичей и петербуржцев это совокупность исторически сложившихся определённых систематически наблюдаемых орфоэпических, лексических и интонационных… … Википедия

Анна Марковна Бруссер (род. 3 марта 1963) театральный педагог, профессор , заслуженный работник высшей школы РФ , почётный работник образования г. Москвы . Содержание 1 Биографические вехи … Википедия

I Театр (от греч. théatron место для зрелищ; зрелище) род искусства (См. Искусство). Как и др. искусства, Т. форма общественного сознания, он неотделим от жизни народа, его национальной истории и культуры. Расцвет или упадок Т., развитие… … Большая советская энциклопедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Но (значения). Но[к. 1] (яп. 能 но:?, мастерство, умение, талант) японское театральное драматическое искусство с более чем шестивековой историей … Википедия

Государственный музыкальный театр национального искусства п/р Владимира Назарова Адрес: Москва, Мичуринский пр т, Олимпийская деревня,1. Телефоны: 4 300 400, заказ билетов:4 300 410, справки: 437 86 41/50 98. Художественный руководитель театра… … Википедия

Книги

• Сценическая речь. Ритмы и вариации , Ю. А. Васильев. Настоящее издание завершает серию из трех работ автора, излагающих своеобразную методику совершенствования дыхания, голоса и дикции драматического актера. В центре внимания находятся…

Органический процесс словесного взаимодействия предъявляет высокие требования к общей культуре речи актера. Хорошо поставленный голос, ясная дикция, знание языка и его законов создают наиболее благоприятные условия для словесного взаимодействия;
и наоборот, дефекты голоса и произношения, нарушение законов логической речи мешают ему, искажают его, а то и вовсе делают невозможным.
Станиславский постоянно приводил в пример глухонемого или косноязычного, который пытается объясниться в любви. Он может красиво и тонко чувствовать, но не в силах это выразить. Облеченное в грубую, уродливую форму, его чувство способно вызвать лишь отрицательное впечатление. На расстроенном рояле нельзя передать красоты исполняемой пьесы, как бы ни был талантлив пианист. Для этого необходимо прежде всего настроить инструмент. Так и актеру нужно прежде всего позаботиться о подготовке своего творческого инструмента воплощения, и в частности речевого аппарата.
Совершенствование физических данных раскрепощает и психику актера. Дефекты речи, так же как и недостатки зрения, слуха, приводят к нарушению естественной связи человека с окружающей средой, а следовательно, и к нарушению его органики. Всякое же усовершенствование органов восприятия и воздействия (а ведь речь-это наиболее совершенное средство воздействия) помогает созданию и укреплению органики. Взаимосвязь физического и психического особенно наглядно проявляется в процессе речи, и можно с полным основанием утверждать, что все элементы речевой техники актера суть элементы органического словесного взаимодействия.
В преподавании техники сценической речи существуют две крайности. Одна из них заключается в том, что все сводится к изучению общей культуры речи и предается забвению главная, специфическая ее часть-техника словесного взаимодействия. Предполагается, что если у актера хорошо поставлен голос, если он чисто говорит, владеет законами логического чтения, то тем самым он уже подготовлен и к словесному взаимодействию.
Другая крайность-в недооценке собственно техники речи. Считается, что если актер научится правильно органически действовать на сцене, то остальное придет само собой. Необходимость воздействовать на партнера заставит его лучше произносить слова, а активность, подлинность и целесообразность действия подскажут ему и нужную интонацию, придадут его голосу соответствующую окраску.
Конечно, верно организованное на сцене действие мобилизует и психику и физический аппарат актера, заставляя его лучше говорить и двигаться. Но ведь и наоборот, хорошо поставленные голос и дикция, совершенное владение законами живой речи в свою очередь помогают верно действовать и переживать, а следовательно, активизируют и психику актера. Одно призвано помогать другому.
Культура сценической речи - одна из важнейших проблем современного актерского искусства. Многие специалисты сходятся на том, что речь сейчас самое слабое звено в технике актера. Неверное построение фразы, манера ставить ударение не на главных, а на второстепенных словах, комканье текста, проглатывание концов слов, невнятная дикция и т. п. стали привычным явлением в театре. Зритель вынужден то и дело справляться у соседа о том, что сказал актер. Появилась тенденция такую речь выдавать за новую манеру актерской игры. В этом усматривают максимальное приближение творчества к жизни. Но плохую речь на сцене вряд ли можно оправдывать требованиями реализма или неореализма.
Недооценка речевой культуры приводит к тому, что словесная партитура спектаклей часто удручает своей блеклостью, монотонностью. Звучная, музыкальная русская речь все реже звучит с театральных подмостков, уступая место речи банальной, вульгарной, однообразной. Работа над словом перестала быть повседневной заботой режиссуры и потребностью многих актеров.
Следуя заветам Станиславского, театральная школа должна всеми доступными ей средствами развивать культуру сценической речи, воспитывать в начинающих актерах потребность к постоянному совершенствованию своего голосового и речевого аппарата, к изучению живого языка.
Изложение программы по культуре речи не входит в нашу задачу. Остановимся лишь на некоторых требованиях к этой программе с точки зрения актерского искусства.
Голос. Чтобы действовать словом на сцене, надо обладать звучным, хорошо поставленным голосом. Если актер талантлив и органичен, но его еле слышно в зрительном зале, то такого актера нельзя признать профессионально полноценным. Нельзя также мириться с таким явлением, когда глубокие мысли и красивые чувства искажаются и уродуются на сцене тусклыми, хриплыми, гнусавыми или скрипучими голосами, когда короткое, неразвитое дыхание рвет и комкает авторскую мысль.
Казалось бы, эти положения недискуссионны и не требуют доказательств. Но нужно еще употребить огромные усилия, чтобы внедрить в сознание артистов и режиссеров забытую истину: актер должен не просто уметь пользоваться своим голосом (это ведь доступно каждому нормальному человеку), а быть мастером во владении звуком, ибо голос является главным проводником и выразителем его чувств.
Мысли выражаются словами, а переживания - интонациями. Выдающийся мастер слова Ф. И. Шаляпин считал высшим завоеванием актерского искусства умение придавать голосу различные оттенки в зависимости от внутреннего состояния. Каким же надо обладать совершенным дыханием и голосом, пишет он, «чтобы уметь звуком изобразить ту или другую... ситуацию, настроение того или другого персонажа, дать правдивую для данного чувства интонацию?» Шаляпин поясняет, что речь идет не только об искусстве актера-певца: «Я разумею интонацию не музыкальную, то есть держание такой-то ноты, а окраску голоса, который ведь даже в простых разговорах приобретает различные цвета. Человек не может сказать одинаково окрашенным голосом: «я тебя люблю» и «я тебя ненавижу». Будет непременно особая в каждом случае интонация, то есть та краска, о которой я говорю» .
Богатство и разнообразие вокальной палитры артиста находится в прямой зависимости не только от его природных голосовых данных, но и от правильной постановки дыхания и голоса. Опыт вокальной педагогики показывает, что нужны годы труда, чтобы приобрести навыки правильного владения звуком, придать ему силу, гибкость и облагороженную тембровую окраску. Но если певцу, обладающему от природы хорошими вокальными данными, нужно затратить несколько лет на постановку дыхания и голоса, то нельзя думать, что драматическому артисту достаточно для этой цели лишь нескольких занятий. Необходимы постоянные, регулярные встречи педагога по голосу с учеником, которые постепенно становятся все реже, но не прекращаются до конца обучения. На последнем курсе они приобретают характер консультативных занятий и контроля самостоятельной работы студентов, готовящихся выступать в трудных акустических условиях театрального зала.
В соответствии с программой со второго года обучения вводятся занятия по сольному пению, которое может принести большую пользу в развитии дыхания и голосового аппарата, музыкального слуха, диапазона голоса, ритмичности и т. п.
Театральная школа не в состоянии дать каждому ученику такое количество индивидуальных занятий, которое ему необходимо. Значит, надо приучить работать над своим дыханием и голосом самостоятельно, давая ученикам задания и тщательно их проверяя. Очень важно, чтобы требования, предъявляемые к развитию голоса, исходили не только от педагогов по речи, но и от педагогов по мастерству актера.
«В свое время наши старшие мастера, учителя наши,-писал Ю. М. Юрьев,-постоянно напоминали нам о необходимости регулярной тренировки. Ежедневные упражнения над голосом, пластикой считались для нас обязательными. По моим наблюдениям, в настоящее время никто из нашей молодежи этим не занимается и не считает для себя необходимым, тогда как большинство крупнейших артистов не оставляло тренировочных экзерсисов и в период своей славы» .
В этом высказывании большого артиста затрагивается один из самых насущных вопросов современного театрального образования. И дело тут не только в правильной организации учебного процесса. Постоянная работа над голосом должна стать профессиональной нормой не только в школе, но и в театре.
Дикция. Как бы актер ни трактовал свою роль, какому бы методу ни следовал, его элементарный профессиональный долг - донести авторский текст до зрителей без потерь. Достигается это прежде всего хорошей дикцией, отчетливым и внятным произношением. Дикция- это вежливость актера,-говорил Коклен.
Методика преподавания дикции, так же как и постановка дыхания и голоса, изложена в ряде учебных пособий. В них, в частности, выдвигается справедливое требование, чтобы тренировочная работа по дикции не прекращалась до конца обучения в театральной школе. Тренировка осуществляется на групповых занятиях («туалет актера») и проводится самостоятельно, по индивидуальному плану. Задача общих занятий - поддержание и развитие приобретенных навыков произношения, равно обязательных для всех. Но, кроме того, многим ученикам свойственны особые недостатки произношения, которые они должны преодолевать самостоятельно, регулярно отчитываясь перед педагогом в проделанной работе.
К числу индивидуальных дикционных недостатков относится неправильность произношения отдельных гласных и согласных звуков или их сочетаний. Такого рода дефекты исправимы, если только они не вызваны серьезными недостатками строения речевого аппарата.
Приходится также преодолевать недостатки произношения, заключающиеся в излишней жесткости и чеканности или, напротив, расплывчатости и вялости словообразования, вульгарности и манерности речи и т. п. Задача упражнений по дикции не только в достижении ясности и внятности речи, но и естественной красоты ее звучания.
Особые трудности представляет разговорная речь, которая складывалась под воздействием местных говоров, диалектов или языков других национальностей. Приобретенные в результате этих причин акценты чрезвычайно трудно поддаются исправлению. Отклонение от нормы в таких случаях проявляется не только в произношении отдельных звуков и созвучий, но и в самой мелодике речи, а также в ошибочной постановке ударений.
Здесь дикция уже уступает место другой речевой дисциплине, опирающейся на орфоэпию, учение о произношении слов и словосочетаний в соответствии с исторически сложившимися нормами национального языка.
Сценическое произношение. Как литература развивает и хранит культуру письменной речи, так и театр призван создавать образцы устной речи и быть хранителем ее культуры. Сценическое произношение во многих странах считается образцом общенародного произношения. «На сцене, – писал Гёте, - должна царить только чистая немецкая речь, насколько ее образовали и уточнили вкус, искусство и наука» .
Станиславский также считал театр хранителем чистоты национального языка. «Я думаю, что к законам речи относится и орфоэпия, которая может быть сохранена только в театрах. Московский язык в жизни пропадает»,- читаем мы в его заметках (т. 3, стр. 463).
Московская речь издавна признавалась образцом русского произношения. Ее особенности хорошо изучены и изложены в ряде языковедческих трудов и орфоэпических справочников. Но под влиянием различных исторических причин живая речь постоянно видоизменяется, причем эти изменения касаются в первую очередь особенностей произношения. Поэтому современная речь даже в столице уже значительно отличается от старой московской речи.
Иногда отклонения от прежних орфоэпических правил в современной разговорной речи настолько велики, что ставят под сомнение само правило. Некоторые ревнители чистоты русского языка склонны считать эти отклонения досадным недоразумением, следствием малограмотности и предлагают вести с ними непримиримую борьбу. Конечно, нельзя мириться с засорением разговорной речи всевозможными вульгаризмами, жаргонными выражениями, небрежными словообразованиями и прямыми ошибками семантического характера. Но нельзя впадать и в другую крайность-не считаться с естественной эволюцией разговорной речи, которая приводит к возникновению новых слов, к постоянному обновлению и пересмотру старых орфоэпических правил.
Нормы современного литературного произношения регламентируются языковедческими справочниками и словарями, помогающими овладеть правильной разговорной речью. Но актеру, кроме того, приходится сталкиваться и с проблемой сценического произношения, выходящего за рамки произношения литературного. Ведь со сцены звучит не только современная правильная речь, но и речь неправильная, свойственная людям различных социальных категорий, возрастов, профессий, жителям различных местностей, где сильны диалекты. Актер призван воплощать и образы прошлого в пьесах разных жанров и стилей.
Задачи сценического произношения чрезвычайно многообразны. Современное языковедение занимается ими лишь отчасти, но они вряд ли могут быть решены без сценических деятелей. Об этом говорят и сами языковеды. Известный исследователь русского языка Л. В. Щерба считает, что в изучении законов произношения особенно важная роль принадлежит актерам, «так как по существу вещей они могут и должны не просто отображать жизнь... а ее типизировать, что особенно важно в деле орфоэпии» .
Он справедливо говорит о сосуществовании различных стилей произношения одних и тех же слов, зависящих от условий, в которых находится говорящий, и от его взаимоотношений с партнером. Полемизируя с Д. Н. Ушаковым, Щерба замечает, что нельзя считать нормой произношение, свойственное быстрому диалогу «давно знающих друг друга людей», понимающих партнера с полуслова. Только при скороговорке слова часы и пятак, говорит он, превратятся в чисы и питак, тогда как при медленном и внятном произношении они будут звучать почти так же, как и пишутся, с большим или меньшим приближением безударных «а» и «я» к звуку «е» . При официальном или особо почтительном обращении к человеку мы будем произносить его имя и отчество полностью, так, как они пишутся, например, Павел Иванович; при более близких отношениях можем сказать сокращенно-Павлываныч, а при беглом упоминании - даже Палванч. Значит, в различных обстоятельствах одно и то же слово или сочетание слов может произноситься по-разному, и, следовательно нельзя установить его единственно правильного произношения.
Особую трудность в сценическом произношении представляет вопрос о выборе правильного ударения в слове. В современной разговорной речи, если не считать явно ошибочных случаев, многие слова употребляются с различными ударениями, придающими подчас словам разный смысл. В изданных за последние годы словарях русского языка в ряде спорных случаев дается на выбор несколько вариантов произношения одного и того же слова. Вопрос о том, какой же из этих вариантов предпочтительнее, отдается на усмотрение читателя... Но по этому поводу часто возникают споры даже между специалистами-языковедами; одни предпочитают говорить: «через ре́ку», другие - «через реку́»; одни - «одновре́менно», другие-«одновреме́нно»; одни-«роди́лся», другие-«родился́»; одни-«заслу́женный артист», другие-«заслужённый» и т. п. Как же решать эти вопросы актеру, если даже специалисты затрудняются дать на них определенный ответ?
Чтобы выполнить свою миссию-быть хранителем чистоты русского языка, - театр должен опираться на более прочную научную основу. Нужно разобраться, в каких случаях какое произнесение слова предпочтительнее и чем определяются различные варианты ударений. Нередко перенос ударения придает слову иной смысловой оттенок. Так, грибоедовский Чацкий говорит: «...тут у всех на мой же счет подня́лся смех», а Пушкин в «Сказке о царе Салтане» написал: «Сын на ножки поднялся́...» Ударение на последнем слоге в слове «поднялся» придает ему народный оттенок, свойственный и старомосковскому говору.
Иногда различные оттенки в произнесении одного и того же слова служат социальной и возрастной характеристикой персонажа. В «Горе от ума», например, представители старшего и младшего поколений по-разному произносят одни и те же слова: то, что для Фамусова и старой графини «ба́лы, судьи́, клоб», для Чацкого и Молчалина - «балы́, су́дьи, клуб». В романе «Отцы и дети» Тургенев подчеркивает разницу в произношении слова «принцип» у отцов и детей (принси́п и пры́нцип). Представители старой интеллигенции до сих пор произносят слова «социализм», «революция», «Франция» со смягченным «ц», приближающимся по звучанию к «тсь», ставят ударение в слове «библиотека» и «буржуазия» на третьем, а не на четвертом слоге, употребляют слова «зал» и «занавес» не в мужском, а в женском роде («зала», «занавесь») и т. п.
Различные ударения в одном и том же слове определяются подчас причинами метроритмического порядка, что составляет одну из малоисследованных закономерностей русского языка. Так, в сочетаниях слов «де́вица-красавица» и «шла деви́ца за водой» ударение в слове «девица» перейдет с первого на второй слог, и никем это не будет восприниматься как искажение русского языка ради соблюдения стихотворной формы. В равной мере естественно воспринимается ударение на слове «поле» в песне «Ай, во по́ле липенька», как и перенос его на предлог в песне «Во́ поле береза стояла». В одном случае мы говорим казаки́, выделяя последний слог; например, в сочетании слов донски́е казаки́; в другом случае каза́ки (кубанские каза́ки), сокращая количество безударных слогов между ударными. В соответствии с этой закономерностью одно и то же слово в разных сочетаниях может произноситься по-разному. Говорят: у меня роди́лся сын и у меня родило́сь подозрение, перемещая ударение в слове ради удобства произношения.
Какой же чуткостью к звучанию родной речи должен обладать актер, чтобы избирать всякий раз нужное ударение в слове! Театральная школа призвана прививать будущим мастерам сцены вкус к познанию своего языка, настраивать их слух к особенностям его звучания.
Большую помощь в изучении языка и в преодолении недостатков речи может оказать магнитофон, на котором легко воспроизводить образцы как правильного, так и неправильного произношения, демонстрировать различные варианты произнесения слов. Это тем более важно, что пользоваться условными транскрипционными обозначениями различных звуков речи чрезвычайно затруднительно. Следовало бы создать фонотеки записей различных местных говоров и наречий (волжского, сибирского, донского, старомосковского, петербургского и т. п.), особенностей языка Грибоедова, Островского, Чехова, которые становятся все менее ощутимы для наших современников.
Сопоставляя разговорную речь представителей старшего и младшего поколений, нетрудно убедиться, что, например, чеховский герой говорил иначе, чем наш современник, с точки зрения динамики, ритмики и мелодики речи, не говоря уж о лексических ее тонкостях. Эта манера произношения нередко определялась особой деликатностью и тактом во взаимоотношениях людей, уважением к душевному состоянию собеседника и его мнениям.
На характер речи оказывало влияние и размеренное течение жизни тихих дворянских усадеб, где происходит действие чеховских пьес, близость их обитателей к природе, их склонность к мечтательности, безотчетная тоска и неудовлетворенность жизнью, заставляющие чутко прислушиваться и к своему внутреннему голосу и голосу собеседников. Поэтому-то вульгарные, резкие интонации Наташи казались оскорбительными для трех сестер, а грубоватая прямолинейность речи Лопахина шокировала Гаева и Раневскую. В чеховских спектаклях Художественного театра возникали интонационные контрасты, которые обостряли воплощение авторского замысла. Индивидуальная особенность речи была непременным условием создания сценического образа.
Актер должен изощрять свой слух, чтобы улавливать стиль и характер речи изображаемого лица, проникая через внешнюю форму выражения мыслей и чувств в его внутренний мир, постигая особый склад его мышления.
Это не означает, однако, что во всех случаях нужно воспроизводить на сцене всевозможные диалекты, индивидуальные недостатки речи, реставрировать выходящий из употребления язык и архаическое произношение. В погоне за бытовой и исторической достоверностью нетрудно впасть и в натурализм, уводя внимание слушателей от внутренней сути роли в сторону внешних, отвлекающих подробностей. Необходимо ли, например, воспроизводить особенности волжского "окающего» произношения при исполнении роли Егора Булычова? Следует ли передавать присущую В. И. Ленину картавость при создании его образа на сцене? Прибегать ли к литературному произношению пушкинской поры, исполняя, например, арию Ленского, где в строке «Паду ли я стрелой пронзенный?» должно бы звучать чистое е, а не ё? Все это спорные вопросы, и предписывать какое-то одно обязательное для всех решение нельзя. Оно зависит от общего постановочного замысла спектакля, трактовки образа, от художественного такта и вкуса исполнителей, состава зрителей и т. п. Но во всех случаях характерные особенности речи должны помогать воплощению произведения, а не отвлекать от него, создавая дополнительные трудности в восприятии спектакля.
Об этом верно писал профессор В. А. Филиппов:
«...звучащее слово может и должно характеризовать персонажа и эпоху, в которой он действует, но оно должно быть понятно и доступно современному зрителю. Вместе с тем, когда актер или театр, уничтожив особенности произношения персонажей пьес Фонвизина, Грибоедова, Гоголя, Сухово-Кобылина, Островского, Тургенева, Чехова, Горького, унифицируют по современной произносительной норме речь действующих лиц,- произведения этих крупнейших художников будут лишены значительной доли их народности» .
Эту же мысль высказывает и профессор Е. Ф. Сарычева: «Актеру совершенно необходимо овладеть тончайшими оттенками этих особенностей языка, а стало быть, изучить законы произношения и речи разных слоев общества» .
Включение этого важного раздела орфоэпии в современные учебные программы и пособия помогло бы вооружить актера новым, чрезвычайно острым оружием для постижения исторической, социальной сущности и индивидуальной неповторимости сценического образа, для познания и воплощения характера изображаемого лица. В этом качестве изучение орфоэпии должно осуществляться на двух последних курсах, посвященных проблеме создания сценического образа.
Театральные школы призваны обеспечить решение этой важной задачи, не ограничиваясь краткими сведениями и навыками по орфоэпии, которые даются ученикам на занятиях по технике речи. Создание полноценных учебных и справочных орфоэпических пособий для актера возможно лишь объединенными усилиями деятелей театра и языковедов.
Логика речи. Если дикция и орфоэпия учат правильно произносить буквы, слоги и слова в их различных сочетаниях, то следующий раздел речевой техники- логика речи-посвящен законам произнесения целых предложений.
Задача логической речи-наиболее точно и ясно передать мысль, ее словесное содержание. Такую речь называют также правильной, толковой речью, докладом мыслей.
Чтобы успешнее овладеть «грамматикой» звучащей речи, словесное действие в ней сознательно ограничивается воздействием на разум партнера, на его мышление. В логической речи важно уловить не скрытый под словами подтекст, а закономерности произнесения самого текста. Точно так же при изучении закономерностей музыкального звучания предметом исследования становится чистый звук, лишенный обертонов и тембровой окраски, хотя он относится больше к физике, чем к музыке, где чистых звуков не бывает. И в жизни не бывает речи, лишенной эмоциональной окраски, но при изучении ее закономерностей нам выгодно абстрагироваться на время от конкретных форм ее проявления и рассматривать речь лишь как средство выражения мысли.
Уметь грамотно, логически правильно донести до партнера авторскую мысль - значит создать прочную основу для словесного взаимодействия, заготовить тот рисунок, на который можно потом наносить краски.
Призывая тщательно изучать речь, не полагаясь на случай и «натуру», М. С. Щепкин писал: «Надо изучать так, что мысль всегда должно сказать хорошо, потому что, если и не одушевишь ее, все же не все дело пропало. Скажут «холодно», а не «дурно» .
Изучение законов логической речи начинается с разбора простейшего предложения, в котором выражена более или менее законченная мысль. По своей действенной направленности предложения могут быть утвердительными, вопросительными, побудительными, выражающими осуждение, поощрение, сомнение и т. п. Виды предложений отличаются друг от друга не только сочетанием слов, но и разными интонациями. Однако в них можно обнаружить и общие интонационные закономерности, свойственные предложению любого типа; они-то в первую очередь и становятся предметом изучения.
Эти закономерности раскрываются в таких взаимосвязанных элементах, как голосоведение и мелодика речи, акцентуация и динамика речи, ее ритмика, логическая перспектива. Для овладения этими элементами существуют приемы расчленения сложной мысли на составные части - речевые такты, определения логических центров в предложении, постановка и координация ударений, пауз, уяснение перспективы авторской мысли и т. п. Указанные приемы опираются на закономерности устной речи, изученные и обобщенные в ряде исследований и учебных пособий.
Логика речи включена в программу воспитания актера, и ее практическое значение ни у кого не вызывает сомнений. Вызывает споры лишь вопрос о целесообразности изучения в театральной школе законов голосоведения и мелодики речи. Высказывается мнение, что преподавание этого раздела может привести к формальному (воспроизведению заученного фонетического рисунка речи, к образованию интонационных штампов-словом, принести больше вреда, чем пользы. При этом ссылаются на то, что живая интонация должна рождаться сама собой, в процессе взаимодействия с партнером, в зависимости от внутреннего состояния исполнителя, а не диктоваться какими-либо правилами голосоведения. В подтверждение такой точки зрения обычно опираются на высказывания Станиславского и его учеников.
Действительно, Станиславский утверждал, что в момент сценического творчества актер подчиняется единственному закону-закону сценического взаимодействия. Им определяется и форма словесного выражения и интонация речи в самом широком значении этого слова. Но интуитивно возникающая форма должна опираться на хорошую техническую подготовленность актера. Его голос, речевой аппарат и слух нужно развить до такой степени совершенства, чтобы они чутко отражали малейшие изменения мысли, воплощали всю глубину и тонкость переживаний. Если же актер глух к мелодическому движению речи, трудно рассчитывать, что в нужный момент все родится само собой и природа придет ему на помощь.
Чтобы правильно понять взгляды Станиславского на законы логической интонации, нельзя забывать важнейший принцип его системы: сценическая форма подсказывается внутренним содержанием творчества. Но по закону органической связи тела и души существует и обратная зависимость: верно найденная внешняя форма в свою очередь оказывает влияние и на переживания актера.
«Каждый раз, когда я попадал на верный фонетический рисунок, внутри у меня шевелились все новые и самые разнообразные эмоциональные воспоминания, - пишет Станиславский.- Вот где настоящая основа техники речи, не придуманная, а подлинная, органическая! Вот как сама природа слова, извне, через интонацию, Воздействует на эмоциональную память, на чувство и на переживание!» (т.3,стр.104).
Станиславский высмеивал мнение о том, что «законы речи убивают свободу творчества, навязывая актеру какие-то обязательные интонации» (т. 3, стр. 103). Он резко осуждал тех доморощенных «гениев», которые «благодаря лени или глупости... убеждают себя, что актеру довольно «почувствовать», для того чтобы все само собой сказалось.
Но творческая природа, подсознание и интуиция не приходят по заказу. Как же быть, когда они дремлют в нас? Обойдется ли актер в эту минуту без законов речи...» (т. 3,стр. 306).
Разнообразя интонации, Станиславский не раз добивался большей яркости и рельефности внутреннего рисунка роли, большей активности действия. Через фонетический рисунок он подходил иногда и к характерности роли, через интонационную выразительность - поднимал подчас и ритм и общую тональность спектакля.
Автор книги «Выразительное слово» С. М. Волконский справедливо утверждал, что существует «тесная связь между складом ума и складом речи, между ясностью мышления и ясностью изложения. Отсюда, обратным путем, (воспитывая речь во всех ее элементах (звук, произношение и голосоведение), мы тем самым воспитываем и тот разум, которого она является выразителем.
У нас чрезвычайно мало сознается вообще это обратное действие форм выразительности на самую выражаемую сущность» .
Усилия Волконского, направленные на изучение законов речи, горячо поддерживал Станиславский. Константин Сергеевич рекомендовал его книгу «Выразительное слово» в качестве учебного пособия для актеров. Книга Волконского направляет внимание на изучение природы живого языка, на воспитание речевого слуха, вкуса к фонетическому рисунку речи и ее выразительным возможностям, учит выдержанной и законченной фразировке. По инициативе Станиславского Волконский был привлечен к преподаванию курса «Законы речи» в МХАТ и его студиях, а также в Оперной студии Большого театра, причем сам Константин Сергеевич посещал эти занятия и вел записи лекций наряду с учениками.
Но, преодолев вскоре ученическую стадию, Станиславский избрал собственный путь исследования законов словесной выразительности, переосмысливая в связи с требованиями искусства органического творчества все созданное до него в этой области.
В поисках основ выразительной речи он обратился к музыке и опыту музыкального театра в частности. Ведь музыкальная интонация, говорил он, развивается в конечном счете по тем же законам природы, что и интонация человеческой речи; эти законы и в том и в другом случае определяются одной и той же логикой развития человеческих мыслей и чувств, природными свойствами нашего голоса и слуха. Именно через музыку и пение, признавался Станиславский, ему удалось преодолеть многие мучившие его вопросы сценической речи, достигнуть нового качества речевой выразительности, которого ему недоставало прежде как актеру, чтобы произносить слова Пушкина, Шекспира, Шиллера. Это новое качество он определял как «естественную музыкальную звучность» речи, при которой «голос должен петь и в разговоре и в стихе, звучать по-скрипичному, а не стучать словами, как горох о доску» (т. 1, с. 370).
К этому же вопросу Станиславский возвращается постоянно. «Размеренная, звучная, слиянная речь обладает многими свойствами и элементами, родственными с пением и музыкой, - пишет он.-Буквы, слоги и слова-это музыкальные ноты в речи, из которых создаются такты, арии и целые симфонии. Недаром же хорошую речь называют музыкальной». И далее, обращаясь к актерам драмы, говорит: «Берите за образец подлинных певцов и заимствуйте для своей речи их четкость, правильную размеренность и дисциплину в речи» (т. 3, с. 172, 174).
Воспитание речевой культуры драматических артистов Станиславский ставил в прямую зависимость от их музыкального воспитания. Он использовал опыт работы в опере для постоянного обновления своей режиссерской и педагогической методики. Однако на занятиях и репетициях он обращался к законам речи лишь по мере практической необходимости как к одному из возможных средств, никогда не подчиняя художественные задачи требованиям техники. Поэтому его не удовлетворяла практика тех преподавателей, которые искали словесной выразительности в точном соблюдении законов логической речи. Когда, исполняя художественную прозу или стихи, ученики начинали думать не об идейном содержании произведения, а о правилах голосоведения, их речь становилась безжизненной и однообразной, несмотря на обилие голосовых повышений и понижений.
Смысл предлагаемой Станиславским методики не в том, чтобы подчинять произносимый текст установленным правилам, а чтобы подмечать закономерности логической интонации в живой речи, а затем уже подводить учеников к осознанию правил. При выборе нужной интонации, ударения, паузы он рекомендует прежде всего обращаться к интуиции, к собственному ощущению, а потом уж к правилам. «Берите почаще книгу, читайте ее и мысленно расставляйте паузы. Там, где вам подсказывают интуиция и чувство природы языка, слушайтесь их, а там, где они молчат или ошибаются, руководствуйтесь правилами.
Но только не идите обратным путем: не делайте пауз ради сухих правил, неоправданных изнутри. Это сделает вашу сценическую игру или чтение формально правильным, но мертвым. Правило должно лишь направлять, напоминать о правде, указывать к ней путь» (т. 3, с. 340).
Но может ли актер обойтись без всяких правил, опираясь исключительно на свою интуицию? На это Станиславский дает отрицательный ответ. Рассматривая вопрос о постановке ударений в фразе, он говорит: «В жизни, когда мы говорим свои слова, ударения ложатся сами собой более или менее верно... Но когда мы пользуемся не своими собственными, а чужими словами, приходится следить за ударениями, потому что в чужом тексте мы безграмотны. Надо набить себе сначала сознательную, а потом и бессознательную привычку к правильным ударениям. Когда ухо привыкнет к ним, вы будете гарантированы на сцене от обычных там ошибок при выделении слов логическими ударениями» (т. 3, с. 332).
Изучение законов речи Станиславский подчиняет главному принципу системы: от сознательного овладения техникой своего искусства к подсознательному творчеству. Попытка оторвать одну часть формулы от другой неизменно приводит к искажению системы.
Но, считая изучение законов логической речи полезным и необходимым в учебной, тренировочной работе актера, Станиславский в то же время предостерегал против прямого перенесения их в работу над ролью. То, что хорошо для тренировки, не годится как метод. Так, говоря о знаках препинания, он предупреждал учеников: «Я объяснил вам с помощью наглядного рисунка голосовые интонации, обязательные при знаках препинания. Не подумайте, что эта графика нужна нам в будущем для записи и для фиксирования однажды и навсегда установленных интонаций роли. Этого делать нельзя, это вредно, опасно. Поэтому никогда не заучивайте фонетики сценической речи. Она должна рождаться сама собой, интуитивно, подсознательно».
Правда, в отдельных случаях, как мы уже упоминали, Станиславский в процессе работы над ролью отталкивался от внешних приемов голосоведения, но предупреждал, что таким приемом надо пользоваться осторожно, «умело и вовремя», делать это можно лишь «в критические моменты, когда интуитивно подсказанная интонация явно фальшивит или же не приходит сама собой» (т. 3, с. 329).
Свое отношение к законам логической речи он сформулировал в последней по времени рукописи «Иллюстрированная программа воспитания актера». В ней говорится: «У нас есть и еще один верный помощник в области слова. Этот помощник - законы речи. Но ими надо пользоваться осторожно, потому что они являются обоюдоострым мечом, который одинаково вредит и помогает» (т. 3,с. 450).
Вспоминая о постигшей его однажды творческой неудаче, Станиславский продолжает: «Помню, как один заумный режиссер старательно разметил мне в тексте новой, стихотворной роли все ударения, остановки, повышения, понижения и всевозможные, обязательные по законам речи интонации. Я зазубрил не правила, а самые звуковые интонации. Они поглотили все мое внимание и его не хватило на более важное, что скрыто было под словами текста. Я провалил роль благодаря «законам речи».
Ясно, что нельзя зазубривать результаты правил и что такой прием пользования ими вреден. Нужно, чтоб сами правила однажды и навсегда внедрились и зажили в нас, как таблица умножения, как грамматические или синтаксические правила. Мы не только понимаем их. Мы их чувствуем.
Свой язык, слова, фразы, законы речи надо однажды и навсегда почувствовать, и, когда они станут нашей второй натурой, тогда надо пользоваться ими, не думая о правилах. Тогда речь будет сама собой правильно произноситься» (т. 3,с. 451).
Мы подробно остановились на отношении Станиславского к законам речи, и в частности к вопросам голосоведения, чтобы рассеять существующие недоразумения, приводящие к недооценке этого важного раздела.
Художественное чтение. Освоив первичные упражнения по технике речи, ученики обращаются к литературному тексту, который необходим для проверки и закрепления приобретенных навыков. От простых предложений, пословиц и поговорок они переходят к более сложным текстам и, наконец, к произведениям художественной прозы и поэзии. С этого момента техника речи сочетается с решением творческих задач выразительного чтения.
Плохо, когда торопятся перейти к художественному чтению, прежде чем ученик овладеет элементарными навыками в области дикции, голоса и логики речи. Неправы поэтому те педагоги, которые уже на первом курсе превращают экзамен по технике речи в экзамен по художественному чтению. Это плохо не только потому, что нарушается естественная последовательность педагогического процесса, но и потому еще, что программа занятий по сценической речи опережает изучение процесса словесного взаимодействия на занятиях по актерскому мастерству. Все это может оказать отрицательное влияние на овладение студентами искусством сценической речи.
Чтобы преждевременно не переключать внимание студентов с вопросов техники речи на художественное чтение, Станиславский не рекомендовал на первом курсе обращаться к произведениям художественной литературы. Он считал более целесообразным использовать для изучения техники и логики речи тексты газетных статей, речей, докладов, критической литературы, то есть тексты, лишенные поэтической образности и требующие лишь грамотной и ясной передачи мысли. Конечно, между логической и образной речью трудно провести точную грань. Можно говорить лишь о преобладании тех или иных признаков.
Опыт показал, что художественное чтение может оказать существенную помощь в овладении искусством сценической речи, если оно займет правильное место в системе актерской подготовки. Когда ученики научатся действовать словом, тогда навыки художественного чтения смогут обогатить и расширить их артистический диапазон, развить их художественный вкус и кругозор.
При этом особое значение приобретает методика преподавания художественного чтения. Будет ли она способствовать укреплению связи физического действия со словесным, утверждать живое взаимодействие с партнером? Необходимо, чтобы, овладевая авторским текстом, ученик проходил все стадии органического процесса взаимодействия.
Именно к этому обязывал Станиславский педагогов по сценической речи в Оперно-драматической студии. «Одним из категорических требований Константина Сергеевича, выдвинутых по работе кафедры художественного слова в Студии, - вспоминает М. О. Кнебель,- было требование, чтобы процесс работы над этим предметом ничем не отличался от метода преподавания мастерства актера».
Нужно было каждый выбранный для чтения рассказ разобрать по событиям и действиям, и выполнить эти события и действия в этюдном порядке. Кнебель справедливо замечает, что осуществить требования Станиславского на практике было очень трудно. «Кто из педагогов по слову может рассчитывать на то, что на его уроке ему будет предоставлена возможность заниматься этюдами со всей группой!» Однако в Студии такая возможность предоставлялась, и практика подтвердила целесообразность подобного подхода к слову, если педагог по речи обладает и режиссерским опытом.
После исполнения этюдов на тему рассказа ученики передавали слушателям мысли автора и возникшие у них ви́дения своими словами. «Роль слушающего в этих занятиях стала необычайно ответственной. Было довольно трудно преодолевать пассивность процесса восприятия, но категорическое требование Константина Сергеевича, чтобы наши занятия были в основном упражнением на «общение», и то, что каждый слушающий становился через час рассказывающим, привело к тому, что и эту трудность удалось изжить. Теперь я поняла еще яснее, что нельзя подойти к началу рассказа, не охватив целиком всей картины, о которой я буду говорить, то есть я должна великолепно знать, во имя чего я рассказываю, как отношусь к тем людям или событиям, о которых буду рассказывать, или чего жду от партнера, рассказывая ему. Только тогда я смогу подойти к тому творческому самочувствию, когда я «якобы впервые» делюсь с партнером плодами увиденного и пережитого. Мне стало абсолютно ясным, что всего этого нельзя достигнуть без партнера, без живого общения. Разбор рассказа по фактам, оценка этих фактов, накопление ви́дений и умение рассказать авторский материал своими словами подготовили ту почву, когда авторское слово стало необходимым» .
При соблюдении этих условий художественное чтение будет поддерживать и укреплять сценическую речь, органически сольется с искусством актера. Но оно может принести и вред, если подменит собой сценическую речь. В этом случае педагоги по художественному чтению и педагоги по актерскому мастерству будут прививать ученикам различные подходы к слову. Происходит это не по злой воле, а в силу сложившейся традиции.
Издавна считалось, что выразительное чтение-прямой путь к сценической речи. Между ними, по существу, ставился знак равенства. Но учение Станиславского о слове доказывает, что этот взгляд устарел и нуждается в пересмотре.
Искусство чтеца и актера хотя и имеет много общего, но все же это два разных, самостоятельных вида творчества. Сценическая речь подчинена иным законам, чем художественное чтение. Не случайно поэтому из хороших актеров не всегда получаются хорошие чтецы и, наоборот, хорошие чтецы нередко бывают посредственными актерами.
Мастер художественного слова А. Я. Закушняк вспоминал, что при работе над чеховской повестью «Дом с мезонином» очень трудной «оказалась задача - уничтожить в себе актера, не играть тех или иных образов, действующих в произведении, а попытаться рассказать об этих образах, сделавшись как бы вторым автором» .
Почему же Закушняк-чтец стремился уничтожить в себе Закушняка-актера? Да потому, что у этих искусств разная природа, разные средства художественной выразительности и несовпадающие подходы к литературному материалу. Чтец рассказывает об образах и событиях, актер воплощает образы и события в действии, показывает их. Он «представляет совершившееся событие как бы совершающимся в настоящем времени» . Это творческое воспроизведение жизни в ее сегодняшнем, сиюминутном проявлении. Чтец-свидетель события, актер - его участник. Поэтому, в отличие от художественного чтения, в сценическом искусстве личность художника-творца, его отношение к изображаемому проявляются не непосредственно, а опосредствованно, через созданную актером сценическую жизнь, через объективированный художественный образ.
Цель актера-перевоплощение в образ, в то время как чтец всегда сохраняет известную дистанцию между собой и тем, о чем повествует, никогда не сливаясь полностью с образами произведения. Он рассказывает о людях и событиях, по выражению Аристотеля, «как о чем-то отдельном от себя». Если же, отказавшись от позиции рассказчика, чтец начнет играть образы, а актер ограничится докладом роли, то от такого смещения пострадает и художественное чтение и актерское исполнение.
Есть и другие принципиальные отличия между сценической речью и художественным чтением, не позволяющие ставить между ними знак равенства. Чтец хотя и испытывает на себе воздействие слушателей, но в гораздо меньшей степени зависит от них, чем актер от своих партнеров и от обстоятельств сценической жизни, определяющих его поведение в момент творчества.
Есть существенное различие и в самой природе словесного общения на сцене и на концертной эстраде. Рассказчик на эстраде прямо адресуется в зрительный зал, непосредственно воздействуя на своих слушателей. Актер же, как правило, воздействует на зрителей не прямым, а косвенным путем, через взаимодействие со сценическими объектами.
Если различна природа речи и различен подход к слову в искусстве актера и в искусстве чтеца, то не может быть и единого метода овладения этими профессиями.
Против подмены сценической речи художественным чтением решительно возражал Станиславский. «Нам не нужно чтецов,- говорил он педагогам по сценической речи.- Мы выращиваем актеров». Поэтому «чтение как таковое для нас не существует. Надо учиться искусству говорить, то есть действовать словами» .
Такая острая постановка вопроса была вызвана беспокойством Станиславского по поводу того разрыва в методике преподавания сценической речи и актерского мастерства, который намечался в практике работы Оперно-драматической студии. Не овладев еще основами словесного взаимодействия, ученики утверждались уже на первом курсе в технике художественного чтения. Не зная других путей, они легко усваивали приемы чтецкого искусства, а затем переносили их в работу над ролью. В таких случаях переучивать бывает трудно, и актеры иногда на всю жизнь остаются докладчиками ролей, а не творцами образов. Они превращают спектакль в своеобразную читку пьесы по ролям, в указанных режиссером мизансценах. Происходит это не только потому, что докладчиком роли быть гораздо легче, чем творцом сценического образа, но и от неправильной системы воспитания актера, от подмены сценической речи художественным чтением.

Техника сценической речи.
Голос человека – явление сложное, связанное не только с работой определенных мышц, но и со всем психофизическим аппаратом человека. Любое волнение отражается на дыхании и звучании голоса, известны случаи, когда голос пропадал в результате нервного потрясения при абсолютно здоровом речевом аппарате.
Голос и его развитие тесно связаны с раскрытием творческой индивидуальности актера. Профессиональное владение голосом предполагает не только умение находить точное и верное звучание, но и умение закреплять и совершенствовать найденное.
С.М. Михоэлс – актер, создававший яркие и разнообразные образы говорил: "У актера не один голос, у актера сто голосов, тысячи граней. Мы меньше всего знаем себя и привыкли к одному тембру голоса, а у нас их тысячи. У нас есть тысяча скрытых, еще никогда не раскрывшихся возможностей!"
Система работы над техникой речи включает в себя:
1. Постановка дыхания:
2. Работа над артикуляцией:
o гласные звуки;
o согласные звуки;
o скороговорки и поговорки.
3. Работа над звуком:
o стон;
o интонация.
4. Работа над дикцией:
o слоги;
o скороговорки (логические ударения, ускорение и замедление скорости чтения).
5. Работа над голосом:
o произношение звуков в одном тоне, с переходом от тихого к громкому звучанию, и наоборот;
o произношение звуков в разных резонаторах – из нижнего в верхний, и наоборот.
6. Логическое чтение:
o логическое ударение;
o логические и психологические паузы.

1. Постановка дыхания.
Процесс дыхания имеет особое значение для развития сценической речи. От того, как человек умеет пользоваться своим дыханием, зависит красота, сила, легкость голоса, богатство динамических эффектов, музыкальность и мелодичность речи.
o Выработка носового дыхания.
Во время выступления актеру часто приходится "добирать" дыхание и через рот, но должен быть воспитан носовой вдох.
Упражнения:
; Выдох беззвучный, затем на выдохе произносится согласная «М», или «Н».
; Рот открыт. Сделать вдох и выдох носом (10-12 р.)
; Упражнения с движениями головы. Вдох носом. Медленно выдыхая через звук "Н", медленно повернуть голову направо, налево, затем принять и.п. Вдох на "Н", на выдохе поднять голову, опустить ее, и.п. (4-6 р.)

O Выработка реберного дыхания.
Наиболее эффективное дыхание - грудное или реберное. Для контроля дыхания положить руки с боков на нижние ребра (большой палец на спине) и медленно набирать воздух. Руки должны ощутить горизонтальное расширение кольца ребер, которые они обнимают. Взятый воздух надо задержать и потом плавно выдохнуть.
Начальные упражнения на дыхание.
Упражнение 1. (1 день).
3сек. - 3сек. - 3сек.

Плавный вдох задержать дыхание выдох в течении.
носом за 3 секунды. на 3 секунды. 3 секунд.

С каждым последующим днем увеличивать время вдоха, задержки дыхания и выдоха.
От 3 – 4 – 3; 5 – 5 – 5; 8 – 5 – 10 и, наконец, до 10 – 5 – 10.

«Цветочный магазин».
И.п. – стоя. Выдохнуть на звук «п-фф» и втянуть при этом живот. Делая вдох, представить, что нюхаем цветок. После этого на звук «п-фф» медленно и плавно выдохнуть. Вдох – короткий, выдох – длинный.

«Трубач».
Прижать к губам воображаемую трубу (это может быть собственный кулак) и, выдувая воздух протрубить (без звука) какой-нибудь энергичный мотив.

«На одном дыхании» (упр. для распределения выдоха)
Произнести большую по объему фразу на одном дыхании: глубоко вздохнуть и на выходе проговорить текст.
Например, из Гомера: «Гневно его прервав, отвечал Ахиллес благородный:
- Робким ничтожным меня справедливо бы все называли,
Если б во всем, что не скажешь, тебе угождал я, безмолвный…»

2. Работа над артикуляцией.
Для того чтобы ясно и четко говорить, необходимо в первую очередь правильно произносить каждый гласный и согласный звук в отдельности.
Артикуляция – это образование звуков с помощью речевого аппарата.
o Гласные звуки.
1. Вначале работа над отдельными гласными: У, Ы, И, О, Э, А, Ю, Е, Я, Ё.
2. Затем работа над сочетанием звуков:
; У – У – Ы – Ы;
; У – У – И – И;
; У – У – О – О;
; У – У – А – А;
3. Положив руки на ребра, вдох в течение 2 секунд, задержка воздуха на счет
1, 2, 3 и плавный, медленный выдох на звуке "У": 2 – 3 – "У"
Постепенно увеличивается счет:
; 3 – 4 – выдох "У"
; 4 – 4 – выдох "У"
; 4 – 5 – выдох "У"
; 5 – 5 – выдох "У"
4. Добившись плавных выдохов, упражнения усложняются: быстрый вдох на 1-2, задержка дыхания на 5 секунд, выдох на гласном звуке.
o Согласные звуки.
Отрабатывая каждый согласный звук, следует его произносить сильнее и ярче, чем в разговорной речи.
П, Б, Т, Д, Х, К, Г, Н, М, Ф, В, Л, Р, Ч, Ц, С, Ш, Щ, З, Ж.
1. Упражняться в произнесении отдельных звуков, а затем в различных сочетаниях согласных, например: П – Ч, Т - Ч, Ж – С.
2. Когда твердые согласные усвоены, начинается работа над мягкими согласными звуками: ЧЩ, ТЬ, ДЬ, ЛЬ.
3. Соединение согласных звуков к гласным: ПА, ПО, ПУ, ПЭ, ПЫ, ПИ.

O Скороговорки и поговорки.
Скороговорки помогают преодолевать вялость губ и языка, добиться их подвижности. Вначале скороговорки произносятся на шепоте. Постепенно ускоряя темп.
Попытка не пытка.
Купи кипу пик.
Стоит поп на копне, колпак на попе, копна под попом, поп под колпаком.
Добыл бобов бобыль.
У быка бела губа, была тупа.
Обычий бычий, ум телячий.
Молодец, что огурец, огурец, что молодец.
Во мраке раки шумят в драке.
Пришел Прокоп – кипел укроп, ушел Прокоп – кипит укроп.
От топота копыт пыль по полю летит.
Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла украла клорнет.

Сшит колпак, да не по-колпаковски, вылит колокол, да не по-колоколовски.
Надо колпак переколпаковать, да перевыколпаковать.
Надо колокол переколоколовать, да перевыколоколовать.

На мели мы налима лениво ловили, для меня вы ловили линя.
О любви, не меня ли вы мило молили, и в малину манили меня?
3. Работа над звуком.
Звук – это ощущение, воспринимаемое слухом. Звучащим телом могут быть всевозможные предметы, дающие разнородные слуховые ощущения: шум, скрип и т.д.
Тон – это гармоничный звук, который создается правильным чередованием звуковых волн.
o Стон.
«Боль».
И.п. сидя, плечи опущены, шея расслаблена. Вообразить, что болит голова или горло. Негромко стонать с целью, чтобы успокоить боль, отвлечься от нее. Звук не зажимать, звук на средней ноте, свойственной на вашей разговорной речи. Затем постепенно переходить на стон с гласным звуком, затем на звуковых сочетаниях: ммум-ммом-ммам-ммим-ммым-мм.
Затем постепенно переходить к повышению, затем к понижению голоса.

Полезно читать на стоне какую-либо былину. Например:
Как у ласкова князь-Владимира… Ка-а-ак у-у-у л-а-а-аска-а-ава-а-а…
Человеческий голос способен меняться по высоте в очень большом диапазоне: для тренированного голоса этот диапазон – примерно две октавы. Однако в обыденной речи используется такой диапазон нечасто, что приводит к звуковому монотону. Для актера это совершенно не допустимо.

O Интонация.
Силу звука в речи нужно искать не в громкости и крике, а в голосовых повышениях и понижениях, т.е. в интонации. Силу речи нужно еще искать в постепенности нарастания от тихого к громкому и их взаимоотношениях.

«Оттенки».
Произнести фразу с различной интонацией: весело, грустно, по-деловому, укоряющее, мечтательно, по-дружески, гневно, раздумывающее, удивленно и т.д. «Я хочу это взять», «Нет, никогда» и др.

«Не своим голосом».
Произнести одну фразу «голосами разных животных» - кролика, бегемота, коня, лисы, мышки, медведя, белочки, коровы, собаки, змеи, ежа и др. – так, чтобы резко менялся ритм, регистр голоса, интонации, окраска,; фразу лучше брать нейтральную. «Сегодня очень хорошая погода». Можно вести диалог «языком разных животных».

4. Работа над дикцией.
Начинается с тренировки активных речевых органов речи – губ, языка.
«Пробка».
Плотно сжать губы, натянуть их край на зубы, чуть прикусив. Воздухом, находящимся в полости рта (не делая выдоха!), резко прорвать смычку, как бы выстреливая пробку, зажатую губами.
«Коса».
Представить, что точите бруском косу. Брусок скользит то с одной, то с другой стороны лезвия: ссс-ззз … ссс-ззз …ссс-ззз… Коса наточена, можно косить. Взмах косы – и она звучно режет траву: жжж…жжж…

1. Каждый согласный прибавляется к каждому гласному звуку: ПА-ПЯ, ПО-ПЁ, ПУ-ПЮ, ПЭ-ПЕ, ПЫ-ПИ.
2. Соединяется другой согласный: ПРА-ПРЯ, ПРО-ПРЁ и т.д.
3. Далее идут более сложные звукосочетания:
ТАДИТА-ТАДИТЯ ДАТИДА-ДАТИДЯ
ТАДИТО-ТАДИТЁ ДАТИДО-ДАТИДЁ
ТАДИТУ-ТАДИТЮ ДАТИДУ-ДАТИДЮ
ТАДИТЕ-ТАДИТЭ ДАТИДЭ-ДАТИДЁ
ТАДИТЫ-ТАДИТИ ДАТИДЫ-ДАТИДИ.

ТЫТА, ТЫТЯ, ТЫТО, ТЫТЁ, ТЫТУ, ТЫТЮ, ТЫТЭ, ТЫТЕ, ТЫТЫ,ТЫТИ.

Продолжается работа над скороговорками. Сначала в медленном темпе, затем с ускорением.

5. Работа над голосом.
Для создания наилучших условий для свободного звучания голоса сначала необходимо снять мышечное напряжение в области гортани, где расположены голосовые связки, и плечевого пояса. Зажим в гортани можно убрать, вызвав сознательно ощущение зевка.

Упражнение на развитие умения направлять звук в сторону публики.
Произнесение слова «с позывом»: как бы посылая вдаль через большое пространство; А-ЛЕ-НУШ-КА!!! Е-КА-ТЕ-РИ-НА!!! Э-ВО-ЛЮ-ЦИ-Я!!!
o произношение звуков в одном тоне, с переходом от тихого к громкому звучанию, и наоборот.
1. Сначала тихо, постепенно расширяя звучание, опять привести к тихому, соединяя при этом А со звуком У.
2. АУОУЭУ взять дыхание ЫУИУ АЫОЫУЫ взять дыхание ЭЫИЫ
АУОИУИ взять дыхание ЭИЫИ АОУОЭО взять дыхание ЫОИО
АЭОЭУЭ взять дыхание ЫЭИЭ ОАУАЭА взять дыхание ЫАИА

3. ЯМЬ ЕМЬ ЮМЬ дыхание ЭМЬ ИМЬ ЯНЬ ЕНЬ ЮНЬ дыхание ЕНЬ ИНЬ
ЯЛЬ ЕЛЬ ЮЛЬ дыхание ЕЛЬ ИЛЬ все упражнение в одном тоне.

4. Произношение звуков в разных резонаторах – из нижнего в верхний, и наоборот.

1. 2. 3.
Э дых.
Оу Ыу Аы Иы Уу дых.
Ау Иу Оы Эи Ои Эи
У дых. Аи Ыи

5.От тихого звучания доводить до громкого, и, наоборот, от громкого постепенно к тихому на одном дыхании.
У Ы И О Э А М Н А Р В З Ж.

6. Логическое чтение.
Логическое ударение.
Каждая фраза речи должна нести свое содержание и иметь определенный смысл, ради которого они произносятся. Найти смысл фразы – выяснить, какие слова являются главными, определяющими основную мысль, т.е. найти логический центр. В разговорной речи мы это делаем бессознательно. Но когда мы сталкиваемся с текстом другого лица, бывает затруднительно определить слова, несущие в фразе основу. Живая речь несет в себе, кроме мысли, и чувство. При выделении слов пользуемся усилением, повышением голоса, или понижение и замедлением темпа.
Логические и психологические паузы.
Имеют влияние на выразительность речи, эмоциональность чтения.
Логические паузы – смысловые;
Психологические паузы – диктуемые чувством, это подтекст, красноречивое молчание.

Работа над скороговорками.
По очереди выделяется логическое ударение.
Мамаша Ромаше дала сыворотку из-под простокваши.
Мамаша Ромаше дала сыворотку из-под простокваши.
Мамаша Ромаше дала сыворотку из-под простокваши.
Мамаша Ромаше дала сыворотку из-под простокваши.
Мамаша Ромаше дала сыворотку из-под простокваши.

Таким образом, с помощью логического ударения не изменяется порядок слов, фразу можно произнести по-разному, в зависимости от вкладываемого в нее смысла.
Психологическая пауза имеет право приостанавливать течение речи, на определенном слове. Она направлена к сверхзадаче по линии подтекста и сквозного действия и зависит от уровня творческого потенциала исполнителя, эмоционального содержания текста. Она может совпадать с логической паузой, а может быть просто молчанием.
Психологическая пауза важнейшее орудие общения. Без психологических пауз речь безжизненна. Пауза заменяет слова глазами, мимикой, лучеиспусканием, намеками, едва уловимыми движениями и другими средствами общения. Все они умеют доказать то, что недоступно слову, и нередко действуют в молчании гораздо интенсивнее, тоньше и неотразимее, чем сама речь. Бессловесный разговор может быть интереснее, содержательнее и убедительнее, чем словесный.

Два сильных козыря в словесном общении: интонация и пауза. С ними можно сделать очень много, не прибегая даже к слову, а ограничиваясь лишь звуками.
Секрет в том, что на слушателя действуют не только передаваемые мысли, представления, образы, связанные с произносимыми словами, но и звуковая окраска слов - интонация и красноречивое молчание, договаривающее недосказанное словами.
Интонация и пауза по себе, помимо слов, обладают силой эмоционального воздействия на слушателей.

Речь – убранство души.Луций Анней Сенека

Сценическая речь – обязательная дисциплина в программах подготовки ораторов, эстрадных артистов, актеров театра и кино, дикторов, спортивных комментаторов и других специалистов, имеющих отношение к публичным выступлениям. Голос и речь артиста – это гибкий многофункциональный инструмент, который служит ему как в информативных, так и в выразительных целях. Упражнения по сценической речи на дикцию помогают улучшить звучание голоса, сделать его приятным для слушателей.

Минимальные требования к речи артиста:

#1

Речь должна быть громкой, правильной и разборчивой: даже шепот со сцены должен быть услышан и понят на последнем ряду амфитеатра.

#3

Артист должен владеть техникой правильного дыхания, которая позволяет говорить громко и даже кричать, не надрывая связок. Умелые артисты не срывают голос даже при длительных нагрузках.

К сожалению, талантов от Бога в этой сфере не бывает вообще, если не считать талантом приятный тембр голоса. Все остальное достигается ежедневными тренировками и регулярной практикой. Утро большинства артистов начинается с артикуляционной и дыхательной гимнастики, многие из них имеют полезную привычку подолгу читать вслух.

Упражнения для начинающих

Перед теми, кто только собирается сделать первые шаги на пути к освоению сценической речи, стоят две приоритетные задачи:

1. Укрепление и развитие речевого аппарата.
2. Оценка недостатков речи и подбор упражнений для их коррекции.

Чтобы понять, какие именно проблемы присущи вашей речи, начитайте небольшой прозаический отрывок на диктофон. Приготовьтесь к тому, что услышанное вас не обрадует. Большинство людей не выносит звучания своего голоса в записи. Кроме того, все недостатки дикции, которые вы привыкли игнорировать в повседневной жизни, слышны и заметны. Очень важно справиться с первым разочарованием: вы начинаете с нуля, несовершенная речь – это нормально. Люди не рождаются с идеальной дикцией, все величайшие артисты и ораторы проходили через процесс постановки речи.

Очень часто неразборчивое произношение отдельных звуков связано со слабостью мышц артикуляционного аппарата и лицевых мышц, т. н. «ленивой» артикуляцией. Безупречная дикция подобна осанке: невозможно сутулиться в быту и быть стройным на балу или на званом вечере. Чтобы быть стройным, нужно каждую минуту следить за собой и не позволять себе расслабляться. То же самое касается и речи: если в повседневном общении вы позволяете себе небрежности, то со временем они неуклонно перерастут в речевые изъяны.

Артикуляционная гимнастика на укрепление и развитие речевого аппарата

• Вытяните губы трубочкой как можно сильнее и медленно, с напряжением совершайте ими круговые движения в одну, затем в другую сторону.
• Вытяните губы трубочкой, потянитесь ими к носу, затем к подбородку, к правой щеке и к левой щеке. Тянитесь изо всех сил, не жалейте себя. В процессе упражнений мышцы лица должны уставать до боли.
• Представьте, что ваше лицо растягивают сначала по горизонтали в широкую улыбку, потом по вертикали в гримасу с открытым ртом и опущенной нижней челюстью.
• Высуньте язык изо рта и тянитесь им вперед, сколько сможете.
• Широко откройте рот, высуньте язык как можно дальше изо рта, перемещайте язык от одного угла губ к другому и обратно.
• По очереди сильно упирайтесь языком в правую и в левую щеку.
• Совершайте круговые движения языком по внешней поверхности зубов, под губами, в обе стороны.

Занятия для продвинутых

Под словом «продвинутый» подразумевается человек, уже овладевший голосом и дикцией. Следующим этапом для него становится работа с текстовым материалом. Приоритетная задача здесь – сделать речь не только звучной и правильной, но и выразительной. Сюда входит:

1. Логический анализ текста.
2. Работа с интонацией.

Логический анализ текста

В жизни мы не задумываемся о логике речи, т. к. по умолчанию строим речь в соответствии с логикой. Иначе просто не может быть, ведь мы выражаем собственные мысли и вкладываем в предложения собственные эмоции. Мы интуитивно выделяем интонацией главные и усиливающие их второстепенные слова, выдерживаем логические паузы, держим нужный ритм и т. д. Это просто, т. к. это – наше. Но текст, который мы собираемся читать перед публикой, не рождается у нас в голове здесь и сейчас, однако именно такое впечатление в идеале должно возникнуть у слушателя. Выход – проанализировать текст, разложить его на логические составляющие и прорабатывать в соответствии с ними. Какими они бывают, эти логические составляющие:

• логический блок – самодостаточный отрезок текста, несущий собственную законченную мысль, в прозе обычно соответствует абзацу;
• логическая пауза – бывает нескольких видов, соответствует знакам препинания (паузы после запятой, после точки, после вопросительного знака, после логического блока – разные);
• ударение – имеется в виду сильное слово, которое акцентируется в тексте, ударения бывают первостепенными, второстепенными и третьестепенными;
• темпоритм – этот актерский термин означает сочетание скорости внутреннего действия (ритм) и внешнего выражения (темп). Говоря проще, это скорость чтения, оправданная внутренней мотивацией. Если ваша речь – философский монолог скучающего человека о бренности бытия, скорость будет одна. Если внутренняя речь пленника, убегающего от погони, – скорость совсем другая. Если поменять эти две скорости местами, оба монолога прозвучат фальшиво и неубедительно.

Упражнения на интонационную гибкость

Количество интонационных оттенков, которые вы можете использовать в речи, зависит от гибкости голоса и широты его диапазона. Интонационные упражнения и упражнения на расширение диапазона голоса можно совмещать.

• Протяжно и непрерывно тяните каждый гласный звук из таблицы гласных (и, э, о, у, а, ы) от самой низкой ноты, которую можете взять, до самой высокой и обратно. К этому упражнению добавляйте простое действие, например, возмутиться, удивиться, испугаться, обрадоваться, огорчиться, умилиться и т. д. Каждому из этих глаголов соответствует своя интонация.
• Выберите слово, словосочетание или небольшое предложение и переберите как можно больше интонаций, соответствующих различным действиям (глагол в неопределенной форме). Придумывайте себе неожиданные действия, находите наилучшие оттенки интонации, меняйте слова, комбинируйте разные действия между собой и т. д.

Упражнения для детей

Для малышей понятия «сценическая речь» пока не существует, а точнее – нет разницы, выполняются ли упражнения на общее развитие речи или упражнения на развитие сценической речи для детей. Речевой аппарат еще хрупок и уязвим, ему легко нанести вред слишком большими нагрузками, а результат этих нагрузок в раннем возрасте будет почти незаметен. Интенсивные занятия на постановку голоса и речи следует начинать тогда, когда голос оформится и окрепнет, т. е. в 16–18 лет как минимум. Сейчас же гораздо важнее придать развитию речи ребенка правильное направление. Первоочередное внимание следует уделить:

• укреплению мышц языка и лицевых мышц;
• постановке и правильной артикуляции звуков.

Артикуляционная гимнастика для детей

1. Губы сомкнуты, ребенок широко улыбается. Положение фиксируется на несколько секунд.
2. Ребенок широко улыбается, показывая все зубки. Зафиксировать на несколько секунд. Можно чередовать с предыдущим упражнением.
3. Ребенок складывает губы трубочкой и вытягивает как можно дальше.

Для мышц языка:

1. Ребенок открывает рот, высовывает язык, поочередно то поднимает его к верхней губе, то опускает к нижней.
2. Ребенок высовывает узкий язык как можно дальше изо рта, затем прячет его как можно глубже в рот.
3. Кончик языка касается верхней губы и, не отрываясь, перемещается по ней из стороны в сторону.

Для подъязычной связки:

1. Цокаем языком, как бежит лошадка.
2. Язык нужно с силой прижать к альвеолам и зафиксировать положение. Рот открыт.
3. Язык прижат к альвеолам, ребенок открывает и закрывает рот. Открывать рот следует как можно шире, язык отрывать нельзя.

Приведенные упражнения по сценической речи для детей помогут укрепить лицевые мышцы, что впоследствии послужит хорошей базой для постановки голоса.

Чтобы получить объективную оценку и рекомендации относительно своего голоса нужны уроки сценической речи с хорошим педагогом. Он научит правильно извлекать звуки, наладит дыхание, улучшит голос и вокальные данные.

Елена Бутова
Тренинг по сценической речи с элементами актерского мастерства для детей 6–7 лет

Цели :

Развивать умение изображать эмоции, используя голос, мимику, жесты

Развивать интонационную выразительность

Развивать творческий потенциал каждого ребёнка, способности к импровизации

Формировать творческое воображение, фантазию

Оборудование :

Музыкальный центр, фонограммы;

Пиктограммы эмоций,

Доска, маркер, иллюстрации обложек с названием сказки (для игры «Перевертыши» )

Артистическая разминка «Поздороваемся»

Скажем : «Доброе утро! Мы рады Вас видеть!» со следующей интонацией :

Радостью

Удивлением

Как президент страны

Как иностранец, плохо говорящий по-русски.

Игра на развитие дикции «Снежки»

Бросаем вверх воображаемый «снежок» со звуками : птки-пткэ-птка-птко-птку-пткы, бдги, вспи, взжи, вздри… и тд…

Затем «играем в снежки» . Произносим четко и громко, бросая воображаемый снежок, скороговорки :

«Бобр добр для бобрят» ,

«Жужжит над жимолостью жук» ,

«Лежебока рыжий кот отлежал себе живот» ,

«В грязи у Олега увязла телега, сидеть тут Олегу до самого снега» ,

«Лена искала булавку, а булавка упала под лавку» ,

«Шесть мышат в камышах шуршат»

Упражнение "Эхо".

Известно, что эхо повторяет всё, что слышит дважды. Попробуйте произнести знакомое с детства "Ау-у-у!". Педагог произносит, посылая звук детям 1 раз, им же, поскольку они «эхо» , необходимо дважды произнести слово, отправленное педагогом, причем активно посыла звук. Губы при этом вытянуты, а из рук делается большой «рупор» . А теперь «бросаем» каждое слово из скороговорки

«Кот ловил мышей и крыс, кролик лист капустный грыз»

Виды эмоций

Показать эмоции при помощи мимики и жестов : радость, грусть, удивление, испуг, злость, неприязнь

Интонационная выразительность.

Фразы : «Ну вот и всё…» , «Я люблю манную кашу» , «Ура! Скоро новый год!»

Произнести :

Кровожадно,

Печально,

Радостно,

Злостно,

Удивлённо,

«Главное слово»

(«ударное слово» , выделяется интонационно)

Используем чистоговорки и скороговорки, давая задание выделить интонационно то или иное слово, обратить внимание на то, как меняется смысл фразы, при переносе интонационного ударения на «главное» слово»:

«Аня гладила кота»

«У Оли новое пальто»

«Кукушка кукушонку купила капюшон»

«Слишком много ножек у сороконожек»

«Муха Горюха села на ухо»

«Везёт Сенька Саньку с Сонькой на санках»

«Галка села на забор, грач завел с ней разговор»

Упражнение на беспредметное действие - «Моё утро» .

Каждый участник тренинга играет этюд на тему «Моё утро» . Важно, чтобы действие выполнялось не формально, а подробно, учитывая все мелочи утренних процедур , например в ванной : открыть краны, умыться, почистить зубы, одеться и тд.

Включить спокойную музыку, способствующую размеренному физическому действию.

Игра «Перевертыши»

Предложить детям самостоятельно «зашифровать» (необходимо подобрать противоположные по смыслу слова) названия сказок :

«Аленький цветочек» (Зелёненький листочек)

«Красная шапочка» (Синий носок)

«Кот в сапогах» (Мышь босиком)

«Три толстяка» (Один худыш)

Список литературы :

1. Щетинин М. Н. Дыхательная гимнастика А. Н. Стрельниковой. / М. Н. Щетинин – М.: Метафора, 2006. – 128 с.

2. Леокарди, Е. И. Дикция и орфоэпия [Текст]: сборник упражнений по сценической речи . / Е. И. Леокарди. – М.: Просвещение, 1967г.

3. Методика развития речи детей дошкольного возраста / Л. П. Федоренко – М.: Просвещение, 1984 г

4. Ушакова О. С. Развитие речи дошкольников / Изд-во Института Психотерапии. – М., 2001.

5. Л. М. Шихматов Сценические этюды / «ПРОСВЕЩЕНИЕ» , М., 1986.

6. К. С. Станиславский. Работа актера над собой . Ч. 1 – М.: Изд. “Искусство”, 1954

7. Театр, где играют дети : Учеб. - метод. пособие для руководителей детских театральных коллективов. / Под редакцией А. Б. Никитиной–М.: Изд. центр ВЛАДОС,2001 .- 286 с.

8. Куликовская Т. А. Чистоговорки и скороговорки / Изд. «Гном и Д» , 2010

9. В. Дмитриева Скороговорки и чистоговорки для развития речи / АСТ , Астрель, 2008