Психологи́ческое направле́ние (лингвистический психологизм) в языкознании - совокуп­ность течений, школ и отдельных концепций, рассма­три­ва­ю­щих язык как феномен психологического состояния и деятель­но­сти человека или народа. В разные периоды истории лингвистики представители П. н. по-разному трактовали исход­ные понятия, предмет и задачи исследования. Суще­ствен­но изменялась система взглядов на психо­ло­ги­че­скую природу языка. Поэтому можно говорить о ряде психологических направлений, школ и концеп­ций, объеди­нён­ных характер­ны­ми чертами: 1) общей оппозицией логическим (см. Логическое направ­ле­ние) и формаль­ным школам в языко­зна­нии; 2) ориентацией на психологию как методо­ло­ги­че­скую базу; 3) стремлением исследовать язык в его реальном функционировании и употреблении.

Потебня находился под сильным влиянием идей Вильгельма фон Гумбольдта, однако переосмыслил их в психологическом духе. Много занимался изучением соотношения мышления и языка, в том числе в историческом аспекте, выявляя, прежде всего на русском и славянском материале, исторические изменения в мышлении народа. Занимаясь вопросами лексикологии и морфологии , ввел в русскую грамматическую традицию ряд терминов и понятийных противопоставлений. В частности, он предложил различать «дальнейшее» (связанное, с одной стороны, с энциклопедическими знаниями, а с другой - с персональными психологическими ассоциациями, и в обоих случаях индивидуальное) и «ближайшее» (общее для всех носителей языка, «народное», или, как чаще говорят теперь в русской лингвистике, «наивное») значение слова. В языках с развитой морфологией ближайшее значение делится на вещественное и грамматическое . А. А. Потебню глубоко интересовала история образования категорий существительного и прилагательного, противопоставления имени и глагола в славянских языках.

Во времена А. А. Потебни нередко одни языковые явления рассматривались в отрыве от других и от общего хода языкового развития. И поистине новаторской была его мысль, что в языках и их развитии есть непреложная система, и что события в истории языка надо изучать, ориентируясь на его разнообразные связи и отношения.

Потебня известен также своей теорией внутренней формы слова, в которой конкретизировал идеи В. фон Гумбольдта. Внутренняя форма слова - это его «ближайшее этимологическое значение», осознаваемое носителями языка (например, у слова стол сохраняется образная связь со стлать); благодаря внутренней форме слово может приобретать новые значения через метафору. Именно в трактовке Потебни «внутренняя форма» стала общеупотребительным термином в русской грамматической традиции. Он писал об органическом единстве материи и формы слова, в то же время настаивая на принципиальном разграничении внешней, звуковой, формы слова и внутренней. Лишь многие годы спустя это положение было оформлено в языкознании в виде противопоставления плана выражения и плана содержания.

Одним из первых в России Потебня изучал проблемы поэтического языка в связи с мышлением, ставил вопрос об искусстве как особом способе познания мира.

Потебня изучал украинские говоры (объединявшиеся в то время в лингвистике в «малорусское наречие») и фольклор, стал автором ряда основополагающих работ по этой тематике.

Потебня являлся горячим патриотом своей родины - Малороссии, но скептически относился к идее о самостоятельности украинского языка и к разработке его как литературного. Он рассматривал русский язык как единое целое - совокупность великорусских и малорусского наречий, и общерусский литературный язык считал достоянием не только великороссов, но и белорусов и малороссов в равной степени; это отвечало его взглядам на политическое и культурное единство восточных славян - «панрусизму».

Создал научную школу, известную как «харьковская лингвистическая школа»; к ней принадлежали Дмитрий Овсянико-Куликовский (1853-1920) и ряд других учёных. Идеи Потебни оказали большое влияние на многих русских лингвистов второй половины XIX века и первой половины XX века.

11. Лингвистическая концепция В. Гумбольдта. Возникновение общего языкознания. Теория стадиальности развития языка и мышления В. фон Гумбольдта.

12. Разработка сравнительно-исторического языкознания в трудах Франца Боппа. Савнительно-исторический метод в работах А.А. Востокова.

13. Младограмматики и младограмматизм. Атомизм младограмматиков.

14. Русское языкознание во 2-й половине 19 в.-н. 20 в.: Казанская лингвистическая школа. И.А. Бодуэн де Куртенэ. Московская лингвистическая школа. Ф.Ф. Фортунатов.

15. Лингвистическая концепция Ф. де Соссюра. Антиномии Ф. де Соссюра.

16. Социологическое направление. А. Мейе – основоположник социологического направления в лингвистике.

17. Общая характеристика российского языкознания 20 века. Концепция слависта Р.О. Якобсона.

18. М.М.Бахтин и его исследования проблем текста. Теория речевых жанров М.М.Бахтина.

19. Д.С.Лихачев как исследователь истории языка и культуры.

20. С.С.Аверинцев – выдающийся культуролог и филолог 20 века.

21. В.Н.Топоров – основатель московско-тартуской семиотической школы.

22. Ю.Лотман - русский культуролог и семиотик.

23. Ведущие направления современного языкознания. Новейшая филология: человек как центр филологии.

24. Лингвистическая концепция Э. Сепира, Б. Уорфа. Лингвокультурология и этнолингвистика.

25. Типологическое языкознание, проблема лингвистических универсалий. Типологическая классификация языков.

26. Когнитивная лингвистика. Концепт, фрейм, картина мира как центральные категории когнитивной лингвистики.

27. Коммуникативная лингвистика. Школа речевых актов. (Дж. Р. Серль, Дж. С. Остин).

28. Прагмалингвистика. Прагматическая теория значения Г.П. Грайса.

29. Лингвистика текста (анализ дискурса).

30. Психолингвистика и нейролингвистика. Л.С. Выготский. Нейролингвистическое программирование.

31. Прикладная лингвистика.

32. Исторические предпосылки возникновения письменности. Этапы развития письменности: предметное письмо; пиктографическое письмо; идеографическое письмо; иероглифическое письмо; слоговое письмо; алфавитное письмо.

34. Знаковые системы в сообществе людей. Двойная функция знаков: представление себя и указание на что-то, находящееся вне этого факта.

35. Понятие знака и знаковой системы языка. Отличия знаковой системы языка от других знаковых систем. Теория Ф. де Соссюра о соотношении означаемого и означающего. Свойства языкового знака. «Материальное» и «идеальное» языкового знака.

36. Специфика языкового знака. Асимметричный дуализм языкового знака. Универсальность знака: количество знаков и количество сообщений. Подвижность языкового знака: нарушение соответствия между его фонетическим обликом и содержанием.

37. Структура знаковой системы языка: субзнаковый уровень; знаковый уровень; суперзнаковый уровень. Виды знаков и единицы языка. Семиотика.

38. Понятие системы. Понятия «совокупность» - «структура» - «система» языка. Язык как системное явление. Отличительные признаки языковой системы. Определение языковой системы. Единицы языковой системы.

39. Ярусы (уровни) языковой системы. Понятие ярусов языковой системы. Принципы выделения ярусов в языковой системе. Качественные признаки языковых ярусов.

40. Отношения между языковыми единицами. Принцип связанности языковых единиц. Парадигматические отношения. Синтагматические отношения. Иерархические отношения.

41. Язык как открытая динамическая система. Языковые явления внутри ярусов. Проблема сочетаемости языковых единиц.

42. Дихотомия «язык – речь» в концепции Ф. де Соссюра и ее методологический смысл. Каковы соотносительные характеристики языка и речи?

43. Язык как общественное явление.Вопрос о соотношении языка и общества. Науки, изучающие место языка в обществе.

44. Функции языка. Вопрос о количестве функций в языке.

45. Формы человеческого общества и язык. Территориальные диалекты.

46. Национальный литературный язык. Понятие национальной литературной нормы.

47. Динамизм языковой системы как её сущностная черта. Понятие синхронии и диахронии в работах Ф. де Соссюра и Бодуэна де Куртенэ. Синхроническая и диахроническая лингвистика.

48. Внешние и внутренние причины языковых изменений. Понятия субстрата, суперстрата, интерференции. Понятие языкового союза. Пиджинизация. Отличие пиджина от естественного языка.

49. Менталингвистика. Лингвофилософские аспекты связи языка, мышления и сознания. Какие подходы к проблеме соотношения языка и мышления существуют в языкознании?

50. Сущность и формы мышления (вербальное / невербальное; образное / понятийное). Понятие внутренней речи. Разграничение терминов «сознание» и «мышление».

51. Понятие о методологии и лингвистическом методе. Приёмы научного анализа языкового материала (индукция / дедукция, синтез / анализ). Понятие гипотезы.

52. Описательный метод. Лингвистический эксперимент. Лингвогенетические методы (исторический, сравнительно-исторический). Методика внутренней реконструкции.

53. Использование социологического, психологического, математического методов в языкознании.

54. Структурные методы: метод дистрибутивного анализа, метод трансформационного анализа; метод непосредственно составляющих; метод компонентного анализа.

ПЛАН ТЕМЫ

· Психологическое направление в языкознании:

а) XIX век: А.А. Потебня, Г. Штейнталь, Г. Пауль, М. Вундт, Б. де Куртенэ;

б) психологизм в языкознании XX в.: Ф. де Соссюр, А.Марти, К. Бюлер, Л.В. Щерба.

· Психолингвистика как новый этап психологического направления.

· Методы психолингвистических исследований.

· Проблемы языка и речи, языка и мышления в отечественной лингвистике.

1.Психологическое направление в языкознании:

а) XIX век: А.А. Потебня, Г. Штейнталь, Г. Пауль, М. Вундт, Б. де Куртенэ;

б) психологизм в языкознании XX в.: Ф. де Соссюр, А.Марти, К. Бюлер, Л.В. Щерба.

Психологическое направление (лингвистический психологизм) в языкознании – это совокупность течений, школ и отдельных концепций, рассматривающих язык как феномен психологического состояния и деятельности человека или народа (Л.Н. Мурзин, 1998, с. 405). В истории языкознания представители психологического направления по-разному объясняли исходные понятия, предмет и задачи исследования. Система взглядов на природу языка существенно менялась. Поэтому можно говорить о ряде психологических направлений и школ в языкознании, однако все они характеризуются общими чертами:

1) противопоставленностью логическим и формальным лингвистическим школам;

2) стремлением исследовать язык в его реальном функционировании;

3) ориентацией на психологию как на методологическую базу.

К вопросам соотношения мысли и языка, мышления и речи проявляли интерес уже в древнем мире. Аристотель (384–322 гг. до н.э.) в работе «Риторика» устанавливал три составляющихкомпонента общения : говорящий, слушатель, речь. Античные философы исследовали средства организации речи. Идеи древних мыслителей позже перешли в риторические сочинения эпохи Возрождения и Просвещения. До сих представляют интерес рассуждения средневековых философов о языке как орудии речевой деятельности. Блаженный Августин Аврелий обратил внимание на знаковую природу языка; Василий Кесарийский так рисовал картину порождения речи : сначала в мысли рождается образ предмета, потом мы избираем значение, передаём мыслимое на производство речевых органов и с помощью сотрясения воздуха, которое необходимо для членораздельного движения голоса, делаем явной тайную мысль.

Собственно психологическое направление в лингвистике возникло в недрах сравнительно-исторического языкознания в 50-е гг. XIX в. под влиянием философии языка В. фон Гумбольдта , подчеркивавшего деятельностный , а не предметный аспект языка, показавшего развитие языковой способности у ребёнка в процессе овладения речью. По В. Гумбольдту, речевая деятельность есть проявление индивидуальных восприятий, связанных с общей природой человека: «Каждый индивид употребляет язык для выражения именно своей неповторимой самобытности».

Основателем психологического направления в языкознании считают Геймана Штейнталя (1823–1899). Уже в первый период своего развития психологическое направление отмежевалось от логической школы . Г. Штейнталь отмечал, что категории грамматики и логики столь же слабо соотнесены друг с другом, как понятия круга и красного; логика общече­ловечна и не может вскрыть специфики языка данного народа. То есть логике как методологической основе предшествующего языкознания теперь противопоставлялась психология . Следуя В. Гумбольдту, Г. Штейнталь видел

в языке выражение «духа народа» – народной психологии, подчеркивая социальную природу языка. С целью создать социальную психологию (этнопсихологию) Г. Штейнталь основал «Журнал этнической психологии

и языкознания» . В соответствии с постулатом В. фон Гумбольдта психологическое направление рассматривало язык как явление историческое и динамическое , это отвечало и целям сравнительно-исторического метода.

Лингвистический психологизм переносил психологические понятия и термины ассоциативной психологии на язык, проявлял внимание к речевым актам живого языка, к внутренней стороне языка. Подходя к языку со стороны психологии говорящих, психологическое направление подчеркивало теснейшую связь языка и мышления . Г. Штейнталь даже утверждал, чтоязык и есть мышление. Представители первого этапа психологического направления полагали, что языковое мышление опирается на внутреннюю форму языка. Придавая понятию «внутренняя форма» большое значение, лингвисты применяли его к истории языка.

Внутренняя форма слова – это семантическая и структурная соотнесенность составляющих слово морфем с другими морфемами данного языка. Состав основы указывает на мотивированную связь звучания слова с данным значением , например, подснежник – цветок, появляющийся ранней весной, почти из-под снега. Но ведь не у всех слов сквозь их строение «просвечивает» мотивировка названия. Для большинства слов мы не можем сказать, почему именно так, а не иначе назван этот предмет, признак и т.п. По мнению Г. Штейнталя, в доисторические времена языки обладали внутренней формой, а в исторический период они её стали утрачивать.

Известным российским представителем психологического направления в языкознании, оригинальным языковедом-мыслителем был профессор Александр Афанасьевич Потебня, жизнь и деятельность которого связана с Харьковским университетом. Связи языка и мышления посвящена одна из первых его книг «Мысль и язык» (1862). 26-летний учёный сумел не только показать себя зрелым философом языка, он сформулировал ряд глубоких теоретических положений о единстве материи и формы слова, то есть о разграничении внешней (звуковой) формы слова и внутренней. Позже это положение в языкознании было сформулировано в виде противопоставления плана выражения и плана содержания .

Поскольку мышление осуществляется в слове, А.А. Потебня различает два типа мышления – поэтический (образный, символический) и прозаический . Именно с развитием мышления ученый связывал эволюцию языка . Важной лингвистической работой А.А. Потебни стал четырехтомный труд «Из записок по русской грамматике» (1874). По некоторым вопросам русская школа психологического направления расходилась с немецкой. Так, А.А. Потебня подчеркивал специфические качества грамматики, её формальные свойства, тогда как Г. Штейнталь больше внимания обращал на её психологическую сторону, преувеличивая роль психологических факторов в развитии языка и нередко отождествляя психологические и грамматические категории.

Осознание слабых сторон психологического направления этого периода привело в 70-е гг. XIX в. к формированию младограмматизма . Младограмматики разделяли идеи о психологической природе языка, но отвергали этно­психологию, считая единственной реальностью, данной лингвисту, индивидуальный язык. Поэтому лейпцигская школа младограмматиков призывала изучать не абстрактный язык, а говорящего человека, единственной методо­логической основой языкознания признавая индивидуальную психологию. Основной призыв младограмматиков – изучать не абстрактный язык, а говорящего человека. Ученые этого направления не отрицали эволюцию языка, но сводили её к двум явлениям: регулярным звуковым изменениям – фонетическим законам и к изменению по аналогии.

Крупнейший представитель младограмматиков и психологического направления в языкознании Герман Пауль (1846–1921) в знаменитом труде «Принципы истории языка» писал: «Подлинным объектом языкового исследования является совокупность проявлений речевой деятельности всех относящихся к данной языковой общности индивидов в их взаимодействии». Языковое творчество, считал он,индивидуально , в языке не удерживается ничего, что «не было бы санкционировано согласием данной общности людей». Г. Пауль утверждает, что «на свете столько же отдельных языков, сколько индивидов», отрицая по сути существование языков и диалектов как общественно-исторических образований. Наблюдая смысловые изменения слов, ученый предложил классификацию типов смысловых переходов слова – полисемии (метафоры и метонимии). Причины изменений значений слов Г. Пауль видел в неустойчивости индивидуальной психики, порождающей колебания и передвижения между узуальным и окказиональным значениями в слове.

На рубеже XIX–XX вв. большую известность приобрели работы Вильгельма Макса Вундта (1832–1920), выступившего против индивидуализма младограмматиков, в частности Г. Пауля: «Пауль совершенно не принимает в расчёт того факта, что язык, мифы, обычаи создаются именно обществом и при развитии их во всех существенных отношениях общество определяет индивидуум; индивидуум же не определяет общество даже каким-либо косвенным образом». В первом томе монографии «Язык» В. Вундт утверждает, что язык является средством объединения духовных сил индивидуумов и отражает накопленный народом в его обычаях и мифологии многовековой культурный опыт. Однако общая социальная направленность психологической системы В. Вундта – коллективный психологизм – мало чем отличается от индивидуальной психологии младограмматиков.

Хотя единственной методологической основой языкознания младограмматики признавали психологию, но сущность языка они не «растворяли» в психологии. Идеи психологизма младограмматиков частично разделяли представители Казанской лингвистической школы (Бодуэн де Куртене и его последователи). Но так же, как и В. Вундта, последователей И.А. Бодуэна не удовлетворяла односторонняя ориентация младограмматиков на индивидуальную психологию. Представители Казанской лингвистической школы старались подчеркнуть социальную сущность психологии говорящих. Сам И.А. Бодуэн де Куртенэ считал, что сущность языка состоит в речевой деятельности , призывал к изучению живых языков, что и осуществлял практически. По нескольку месяцев проводил он в экспедициях, изучая славянские языки и наречия, исследуя языковые факты, обращаясь к данным этнографии, археологии. И.А. Бодуэн разграничивал два вида единиц языка – языковые и функционально-речевые , неоднократно подчеркивая психичность и социальность человеческой речи. Его занимали проблемы порождения речи, возникновения детской речи, патологии речи, а также проблемы соотношения языка и мозга, языка и души. Многие идеи И.А. Бодуэна стали углублённо развиваться в лингвистике значительно позже.

Однако двойственность самого учения: звук и психическое представление звука, значение и психическое представление значения, преувеличение роли индивидуальной психологии и речи – всё это привело к кризису психологического направления в языкознании уже к началу XX в.

В первой половине ХХ в. на смену лингвистическому психологизму приходит структурализм (структурная лингвистика). Однако традиции психологического подхода к языку не были утрачены.

Знаменитый «Курс общей лингвистики» (1916) швейцарского языковеда Фердинанда де Соссюра (1857–1913) представлял собой итог развития науки о языке XIX в. и проект лингвистики XX в. Велики заслуги Ф. де Соссюра в разработке фундаментальных теоретических проблем языкознания. Он первый выделил проблему разграничения языка и речи .

Язык, по Ф. Соссюру, – это абстракция, «система чисто лингвистических отношений». Речь индивидуальна и конкретна, она полна случайных, несущественных особенностей. Язык творит речь и в то же время сам творится в языке: «Язык одновременно и орудие, и продукт речи». Ученый считал, что лингвистика должна изучать только язык, а речь – это объект нелингвистических наук, а значит, следует различать лингвистику языка и лингвистику речи. Большинство современных учёных также противопоставляют язык и речь по разным критериям:

1) язык – система средств общения, речь – реализация этой системы (фактический процесс говорения);

2) язык – это абстрактное явление, речь – конкретное;

3) язык – явление узуальное, речь – окказиональное;

4) язык – социальное, речь – индивидуальное;

5) язык – код, речь – обмен сообщениями;

6) язык – совокупность элементов в парадигматическом плане, речь – их сущность в синтагматическом плане.

Поэтому некоторые исследователи определяют язык и речь как две стороны одного явления, с взаимосвязанными и взаимодополняющими свойствами.

В 30–40-х гг. ХХ в. появилась эгоцентрическая концепция поля немецкого лингвиста К.Л. Бюлера . Карл Бюлер выступил против «заношенного реквизита» традиционной формальной грамматики, предложив обратиться к некоторым понятиям современной психологии. В свете семиологического принципа он выделил три функции в любом акте речи: функцию выражения – экспрессивную, соотносящуюся с говорящим, функцию обращения – апеллятивную, соотносящуюся со слушающим, и функцию сообщения, соотносящуюся с предметом речи. Большинство лингвистов, исключая психологическую подоплёку терминов К. Бюлера, признают за речевым актом названные выше функции. К. Бюлер привлёк из психологии понятия поля и ситуации. Он обнаруживает в языке некоторые «поля» (например, указательное поле личных местоимений, местоименных наречий и др.), которые создаются говорящим в соответствии с коммуникативной ситуацией. Заметим, что введённые в научный обиход термины поля и ситуации оказались чрезвычайно плодотворными для лингвистики второй половины XX – начала ХХI вв.

Существенный вклад в развитие психологического направления в языкознании ХХ в. в отечественной лингвистике внес ученик И.А. Бодуэна де Куртенэ, основатель Петербургской фонологической школы Л.В. Щерба (1880–1944). Придавая большое значение исследованию живой разговорной речи, он одним из первых высказал мысль о том, что живой язык существует преимущественно в форме диалога , и пришёл к выводу: можно описать язык в соответствии с тем, как человек говорит , – это будет активная грамматика , а можно – в соответствии с тем, как он воспринимает чужую речь, – это, в терминологии Л.В. Щербы, пассивная грамматика . Научное кредо Л.В. Щербы передают такие его слова: «Идеалом для меня... – была живая мысль, наблюдение над живыми фактами языка, думанье над ними».

Учёный считал, что во многих случаях истину можно постичь только с помощью эксперимента . Он по праву считается одним из пионеров применения экспериментальных методов в лингвистике . В статье «О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании» (1931) Л.В. Щерба различает,

во-первых, речевую деятельность – процессы говорения и по­нимания речи;

во-вторых, языковой материал , то есть совокупность всего творимого и понимаемого;

в-третьих, языковую систему – словарь и грамматику языка. Задачей лингвиста ученый считает изучение именно системы языка. Однако его труды и экспериментальные методы способствовали эффективности исследования не только языка, но и речевой деятельности.

Штейнталя. Значение лингвистического психологизма.

Лингвистическая концепция Г. Штейнталя

Психологическое направление возникло как реакция на традиционный логицизм и формализм, с одной стороны, и натурализм (биологизм), с другой стороны. Психологическая школа относила языкознание к разряду наук психо- логических и объясняла явление языка понятиями психологии. Наиболее вид- ным сторонником психологического направления был последователь Гум- больдта профессор Берлинского университета Герман Штейнталь (1823–1899). Отрицая лингвистический биологизм Шлейхера и логический грамматизм Бек- кера, Г. Штейнталь развил учение о языке как деятельности индивида и отра- жении народной психологии.

Наиболее интересной работой Г. Штейнталя, с точки зрения ознакомле- ния с сущностью его концепции, является «Грамматика, логика и психология (их принципы и их взаимоотношения)» (1855). Язык определяется им в этой ра- боте как «выражение осознанных внутренних, психических и духовных движе- ний, состояний и отношений посредством артикулируемых звуков» .

Языкознание, по Г. Штейнталю, относится к числу психологических на- ук, поскольку «речь – это духовная деятельность … подобно тому, как к психо- логии относится учение о мышлении и воле, т.е. о возникновении мыслей и во- левых импульсов» [там же, с. 129].Он определяет языкознание как психологию народов: «… язык является предметом психологического наблюдения не только как любая другая деятельность души – доказательство его возникновения, его сущности вообще, его положения в развитии и деятельности духа образует своеобразный и существенный раздел психологии. При изложении вопросов, связанных с языком и грамматикой вообще и с действительностью различных языков, мы постоянно находились в границах психологии. Мы не выходим за ее пределы и при переходе к вопросам различия языков …» [там же, с. 132].

Внимание было сосредоточено на индивидуальном акте речи – акте, по его мнению, целиком психическом. Все, что есть психического в развитии представлений, совершается внутри отдельной психики по общим законам ин-

дивидуальной психологии. Штейнталь полагал, что «даже простые звуки, арти- куляции обусловливаются духовным началом; как таковые, они могут быть подвергнуты чисто психологическому наблюдению» [там же, с. 129]. Тем са- мым Г. Штейнталь подчеркивает, что предметом языкознания является язык как объект психологического наблюдения.

Штейнталь считает, что основа единства и индивидуальности языков за- ложена в единстве и своеобразии народного духа. Предметом языкознания он объявляет язык вообще, куда он включает речь (говорение), речевую способ- ность (способность говорить), языковой материал и какой-либо конкретный язык (отдельный язык) как конкретную реализацию речевой способности [там же, с. 127].

Основным и определяющим, по Г. Штейнталю, оказывается взаимодейст-

вие индивидуальной речи и индивидуального мышления.

Все внимание Г. Штейнталя сосредоточивается на индивидуальном акте речи, который он рассматривает как явление психическое. Штейнталь изучает явления индивидуальной психологии, выражающейся во внутренней форме языка, которая становится доступной наблюдению через его внешнюю форму, главным образом через звуковую сторону языка. Рассматривая язык как инди- видуально-психическое образование, Штейнталь писал: «Мы должны ясно раз- личать три момента, действующие при говорении: органическую механику, психическую механику и подлежащее выражению понятийное или мировоз- зренческое содержание. Цель речи есть представление и отображение содержа- ния с помощью психической и органической механики. Мы можем представить себе органическую механику в виде органа, психическую механику в виде ор- ганиста, содержания – в виде композитора»

Г. Штейнталь пытается постичь «законы душевной жизни» в разного ро- да коллективах (в нациях, в политических, социальных и религиозных общи- нах) и установить связи типов языка с типами мышления и духовной жизнью народов. Согласно Г. Штейнталю, языкознание должно опираться не только на психологию индивида, изучая его речи, но и на психологию народов, изучая их языки.

Психологической основой лингвистического учения Г. Штейнталя явля- ется ассоциативная психология Иогана Фридриха Герберта (1776–1841), кото- рый всю деятельность человеческого сознания сводит к отношениям представ-

лений, к механизму психических ассоциаций. В соответствии с этой теорией образование представлений совершенно механическим образом управляется психическими законами ассимиляции (то есть объединение и закрепление тож- дественных или близких представлений путем уподобления одного явления другому), апперцепции (определяемость нового восприятия массой уже имею- щихся в сознании представлений, то есть зависимость восприятия от предшест- вующего индивидуального опыта), ассоциации (установление различного рода связей между представлениями по сходству, смежности, противопоставлению).

Исходя из этих законов, Г. Штейнталь пытался объяснить образование и развитие языка и мышления у индивида. По его мнению, те же законы вызвали происхождение и развитие языка в человеческом обществе. При таком психо- логическом и индивидуалистическом подходе к языку оставлялась без внима- ния его общественная сущность, и нельзя было выяснить взаимоотношение ин- дивида и общества.

Г. Штейнталь так же отрывает образование представлений от мышления, утверждая, что «категории языка и логики несовместимы и так же мало могут соотноситься друг с другом, как понятия круга и красного».

Последователи Штейнталя

Влияние работ Штейнталя можно обнаружить у Потебни, Пауля, Бодуэна де Куртенэ. Но у них, ввиду наличия глубоких исторических и теоретических положений в области языкознания, психологизм менее ощутим. В подчеркну- том виде «приверженцем психологизма был Д. Н. Овсянико-Куликовский. Он все явления языка объяснял как результат психической деятельности человека» .

По мнению немецкого психолога Вильгельма Вундта (1832–1920), речь представляет собой вербализацию невербальной мысленной картины и основа- на не только на ассоциациях как на непроизвольном связывании слов, но и на апперцепции как на произвольном внимании. Основные его работы, связанные с языком: «О целях и путях народной психологии» (1888), «Психология наро- дов в 10 томах (1–2 тома – Язык)» (1900), «История языкознания и психология» (1901), «Элементы психологии народов»» (1912).

«Выступая против индивидуализма, он исключает из сферы интересов психологии народов все, что имеет сугубо индивидуальный характер, – исто-

рию, литературу. Объектом психологии народов должны быть продукты обще-

го духовного развития – язык, мифы, обычаи …» .

В отличие от Г. Шгейнталя Вундт не считает язык непосредственным вы- ражением «народного духа» (положение, восходящее к Гумбольдту), а отмечает его социальный характер и определяет как «общезначимый продукт коллек- тивной духовной деятельности в процессе развития человеческого общества».

Вундт рассматривает звуковой язык как разновидность языка жестов и стремится раскрыть первоначальную сущность слова как звукового жеста и обосновать свою теорию происхождения языка как результат эволюции выра- жательных движений .

Идеи Вундта нашли отражение в работах некоторых представителей не-

огумбольдтианства и антропологической лингвистики.

Александр Афанасьевич Потебня (1835–1891) – первый представитель психологизма в российской лингвистике. Он, развивая идею Гумбольдта о том, что понимание одновременно является и непониманием (недопониманием), представил «непонимание» не только как обязательное отклонение от мысли, идущей от сообщающегося, а как «понимание по-своему», как творческую ра- боту слушающего: «… каждый понимает слово по-своему, но внешняя форма слова проникнута объективной мыслью, независимой от понимания отдельных лиц» . Потебня считает, что возбуждение извне – лишь повод для по- явления своих мыслей.

Потебня отвергает учение Шлейхера о языке как живом организме и рез- ко выступает против всеобщей логической грамматики. Языки различаются между собой не только звуковой стороной, как обычно утверждали логицисты, но и всем строем мысли, выражающимся в них. А. А. Потебня подчеркивает специфичность логических и языковых категорий. Он считает, что грамматиче- ские категории и формы не совпадают с логическими категориями: во-первых, их гораздо больше, а во-вторых, они различаются от языка к языку .

Отмечая тесную связь языка с мышлением, он подчеркивает, что мышле- ние создается и получает свое выражение только с помощью языка и на его ос- нове. Однако, как и Штейнталь, указывает на несовпадение языка с мыслью. В работе «Мысль и язык» Потебня пытается проследить механизм объективиро- вания чувственных данных индивидуальной психической жизни как процесса последовательных форм человеческого познания. В этой работе он выступает

как последователь идей Гумбольдта и развивает их с позиций психологизма. Также как и Гумбольдт, он пишет, что поэзия и проза, искусство и наука обре- тают жизнь в языке и обусловлены языком.

Потебня отождествляет речь и высказывание и рассматривает слово лишь в речи. «Действительная жизнь слова, по его мнению, совершается в речи, по- скольку в действительности реально нам дана только речь. Значение слова реа- лизуется, по Потебне, только в речи. Изолированное слово мертво, не функцио- нирует, не обнаруживает ни своих лексических, ни тем более формальных свойств, потому что их не имеет» .

Особое место в учении Потебни занимает понятие внутренней формы слова. Рассматривая этот вопрос, ученый пишет: «Внутренняя форма слова есть отношение содержания мысли к сознанию; она показывает, как представ- ляется человеку его собственная мысль. Этим только можно объяснить, почему в одном и том же языке может быть много слов для обозначения одного и того же предмета и, наоборот, одно слово, совершенно согласно с требованиями языка, может обозначать предметы разнородные» .

Лингвистический психологизм не представляет собой замкнутой группы ученых, объединенных внутренним единством. Психологическое истолкование фактов языка было свойственно не только Г. Штейнталю, А. А. Потебне, но и младограмматикам, представителям Казанской, Московской лингвистических школ и ряду ученых, таких например, как А. Марти, Л. Гардинер, К. Бюлер, широко привлекавших в своих исследованиях психологический фактор.

Значение лингвистического психологизма

Лингвистический психологизм в Европе развился из одной составной части учения В. Гумбольдта, а именно из его индивидуализма. Ведь конкрет- ным единством обладает лишь индивид.

Главная заслуга психологической концепции языка в том, что она поста-

вила вопрос о соотношении языка и мышления, речи и мысли.

«Главный недостаток психологической концепции – преувеличение роли представлений и преуменьшение роли понятий. Психологизм игнорирует спе- цифику языка как общественного явления» .

Психологизм победил в борьбе против биологизма Шлейхера и логициз-

ма. Но психологизм определяет язык только как орудие мысли и средство вы-

ражения сознания. Язык как средство общения и воздействия, как орудие куль- туры, вопросы происхождения и развития языка не могут быть истолкованы представителями лингвистического психологизма. Они под силу только языко- знанию как своеобразной науке, изучающей язык как в общественном, так и в индивидуальном аспекте. В лингвистическом психологизме, возникшем как от- рицание натурализма и логицизма, в последующем выделяются такие разно- видности, которые будут сочетать психологизм с изучением других сторон языка, речевой деятельности и мышления.

Основными школами лингвистического психологизма являются этнолин- гвистика, психологическая социология языка, семантический психологизм, психологический структурализм, психология речи и психолингвистика. Их от- личия в известной степени опираются на различные психологические учения.

Основная

1. Амирова Т.А., Ольховиков Б.А., Рождественский Ю.В. История языкозна- ния: Учеб. Пособие для студ. высш. учеб. заведений / Под ред. С. Ф. Гончаренко. – Гл. 5. – Разд. 4. – М.: Издательский центр «Акаде- мия», 2003. – С. 332-372.

2. Ахунзянов Э.М. Общее языкознание. – Казань: Изд-во Казанского универ-

ситета, 1981. – С. 32-35.

3. Левицкий Ю.А., Боронникова Н.В. История лингвистических учений.

Учеб. пособие. – Гл. 7. – М.: Высшая школа, 2005. – С. 133-136.

Дополнительная

4. Березин Ф.М. Русское языкознание конца XIX – начала XX века. – М.,

1976. – С. 9-71.

5. Вундт В. Проблемы психологии народов (Извлечения) // В.А.Звегинцев.

История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. – Ч. 1. –

М.: Просвещение, 1964. – С. 170-174.

6. Потебня А.А. Мысль и язык // В.А. Звегинцев. История языкознания XIX

– XX веков в очерках и извлечениях. – Ч. 1. – М.: Просвещение, 1964,

1977. – С. 136-142.

7. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике // В. А. Звегинцев. Исто-

рия языкознания XIX – XX веков в очерках и извлечениях. – Ч. 1. – М.:

Просвещение, 1964, 1977. – С. 142-169.

8. Потебня А.А. Психология поэтического и прозаического мышления (Сущность слова; язык как система) // Хрестоматия по истории русского языкознания. 2-е изд., испр. – М., 1977. – С. 221-236.

9. Штейнталь Г. Грамматика, логика и психология (их принципы и их взаимоотношения) // В.А.Звегинцев. История языкознания XIX и XX ве- ков в очерках и извлечениях. – Ч. 1. – М.: Просвещение, 1964. – С. 127-

Домашнее задание

1. Как определяется слово в работах А. А. Потебни?

2. Какие положения теории В. Гумбольдта ставятся под сомнение в работах

А. А. Потебни?

Вопросы для подготовки к экзаменам

1. Дайте определение психологическому направлению в языкознании.

2. Назовите имена основных представителей психологического направления в языкознании.

3. Что является психологической основой лингвистического учения Германа

Штейнталя?

4. В чем главная заслуга психологической концепции языка?

5. В чем главный недостаток психологической концепции?

6. Назовите основные школы лингвистического психологизма.

Темы рефератов

1. Психологическое направление в языкознании.

2. Герман Штейнталь – представитель психологического направления в языкознании.

3. Современная зарубежная психолингвистика о речевой деятельности.

Совокупность школ, учений, концепций, которые рассматривали язык как феномен психологического состояния и деятельности человека и народа. Школ и подходов много, но есть общие черты:

1. противопоставляли себя логическому, универсальному и формальному направлениям

2. ориентация на психологию как на методологическую базу

3. стремление исследовать язык в его реальном функционировании, т.е. в речи.

Психологическое направление возникло как негативная реакция на идеи логического направления, универсальных грамматик.Оппозиция логическому направлению . “Категории логики и грамматики так же далеки друг от друга как понятие круга и красного”. Логика общечеловечна и не может вскрыть специфики данного народа. Психологическое направление заинтересовались речевыми актами живого языка, внутренней стороной языка, значениями слов и предложений. Наблюдения над живой речью позволяют понять сущность и происхождение языка. Ведь в речевых процессах мы постоянно обнаруживаем “ постоянное повторение первого акта создания языка”.

Язык осмысливается с позиции говорящих, соответственно, язык тесно связан с мышлением.

Идейно- теоретическая база- учение В.ф.Гумбольдта о природе языка.

В. фон Гумбольдт (1767-1835) дипломат, занимал министерские посты, участвовал в Венском конгрессе, решавшем судьбу Наполеона. Основал Берлинский университет (который теперь носит его имя и имя его брата- естествоиспытателя А. фон Гумб.)

По Гумбольдту:

Мышление не просто зависти от языка вообще, оно до известной степени определяется каждым отдельным языком. Представления о мире зависят от языка. Различное представление о мире в разных языках выявляется при сопоставлении простого слова с простым понятием. Одни языки выражают понятие одним словом, а другие используют описательные выражения.

Языки являются не только средством выражения уже познанной действительности, но и средством познания ранее неизвестной. Различие языков - не только различие звуков и знаков, но и различие мировидений. То есть сопоставление языков- это сопоставление мировидений, картин мира.

Главный труд Гумбольдта- “ О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества”.

Первичное понятие для Г.- человеческая духовная сила, конкретно проявляющаяся в “духе народа”, единая энергия народа. Язык сросся с силой национального духа и дух народа может внешне проявляться только в языке.

Язык- нечто постоянное и вместе с тем в каждый момент преходящее. Язык- не продукт деятельности- ergon, а деятельность -energia. Язык- постоянно возобновляющаяся работа духа, направленная на то, чтобы сделать артикулируемый звук пригодным для выражения мыслей. Под языком можно понимать только всю совокупность актов речевой деятельности. Расчленения языка на слова и правила- это лишь мертвый продукт научного анализа. Язык- это деятельность народного духа.

Вся европейская лингвистика, начиная со стоиков, сводила язык ко множеству правил, устанавливаемому в грамматиках, и множеству слов, записанных в словарях. Ориентация на изучение продукта деятельности вызвана использованием преимущественно письменных текстов, а не живой речи.

Языки по Гумбольдту- отображение врожденной человеческой способности. Эта способность заложена в человеке в виде смутных образов. По мере развития человека, он пробуждает свою языковую способность, развертывает ее в ходе языкового общения, всякий раз своими собственными усилиями создает сам в себе язык.

Язык = материя + форма. Материя языка - это звук вообще и в то же время совокупность чувственных впечатлений и непроизвольных движений духа, предшествующих образованию понятия.

Материя в языке невозможна без формы, в языке нет ничего неоформленного.

Форма языка: это есть созидательная деятельность духа по выражению мысли при помощи звука. Форма языка связана с духовными задатками говорящего и является индивидуальным образованием . Форма (не только грамматическая, но и лексическая, фонетическая) у каждого языка неповторима.

У каждого индивида - свой собственный язык, он выражает дух индивида как

представителя определенной нации.

Мышление без языка невозможно. Язык- это орган, который образует мысль. Мышление не просто зависит от языка, а оно обусловлено каждым конкретным языком. Языки- органы оригинального мышления наций.

Язык не является прямым отражением мира. Язык выступает между человеком и природой. Человек окружает себя миром звуков, чтобы воспринять в себя и переработать мир вещей. Человек живет с предметами так, как их преподносит ему язык.... Язык диктует обычаи и правила поведения человека .

Мир интерпретируется в языке человека. Различные языки являются различными мировидениями. 2 языка- это не 2 разных обозначения одной и той же вещи. Вещь по- разному видится в каждом из отдельных языков. Всякий язык, обозначая отдельные предметы, тем самым созидает мир, формирует для говорящего на нем народа картину мира.

Каждый язык образует вокруг народа, которому он принадлежит, круг . Выйти из этого круга можно только вступив в другой круг – образуется «языковая картина мира».

Гумбольдт видит в языке динамику, живую деятельность, а не статическую структуру, как логицисты.

Язык надо описывать в совокупности с другими видами духовной деятельности народа, с искусством.

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ как развитие гумбольдтовской традиции.

Начинается с Хуго Штейнталя (1823- 1899). Отталкиваясь от учения В.ф.Г, он добавил психологический момент. Язык вообще - это выражение внутренних психических и духовных движений, состояний и отношений посредством артикулированных звуков. Языкознание понимается Штейнталем как психология народов, а не “ человеческая духовная сила”. Речь идет о коллективной психологии. Языкознание служит введением к психологии народов. Язык- продукт народа. Язык- инстинктивное самосознание, инстинктивное мировоззрение и логика. Данные языка иллюстрируют все принципы психологии народа. Форма языка- яркое проявление психологии народа. По сравнению с Гумбольдтом, Штейнталь подчеркивает значение индивидуальной психики. Для Гумбольдта первичен народ, дух которого проявляется в индивидуумах. Для Штейнталя- первичен индивидуальный продукт.

Вильгельм Вундт: Истоки языка лежат в ярких, бросающихся в глаза признаках предметов. Это те признаки, которые воспринимаются органами чувств. Эти признаки (предикаты) ложатся в основу названия предмета- его корня.

Например, Солнце- теплое и яркое. Человек видит его, и инстинктивно рождает звук, обозначающий этот предикат. Сначала язык- это последовательность корней (В. приводит пример китайского языка: в доме= дом и внутренность). На следующем этапе развития человеческого мышления, когда возникли обширные понятия, некоторые корни превращаются в аффиксы, которые приклеиваются к корням - агглютинативные языки. А когда в мышлении развиваются общие и абстрактные признаки, слово превращается в символ- это языки флективные, со сложной грамматикой.

Русская школа ПН- Александр Афанасьевич Потебня .

Потебня (1835- 1891)- Харьковский университет. Книга” Мысль и язык”.

Язык - не средство выражать готовую мысль, не отражение сложившегося миросозерцания, а слагающая его деятельность...”

Переосмыслил идею Гумб. о внутренней форме языка. Он сузил его до понятия внутренней формы слова . Может выводиться из морфологической структуры и из этимологии. Внутренняя форма слова показывает, как представляется человеку его собственная мысль.

Потебня- известный борец с логическим направлением. Считал его опасным. «Языкознание ничуть не ближе к логике, чем любая из других наук.» Языкознание- историческая наука, а логика оценивает результаты совершившегося процесса. Он подчеркнуто психологичен. Он исследует ассоциативные связи между звучанием и значением слова на материале образования новых слов и детской речи.

Русская и немецкая школы расходились по ряду вопросов :

Потебня - уделял больше внимания грамматике и ее формальным свойствам.

Штейнталь, Вундт - больше интересовались психологией, стремились увидеть язык в психологии, а не психологию в языке. Они по сути не отделяли языка от психологии, отождествляли психологические категории с грамматическими .

Младограмматики : 70е гг 19 в. Пауль, Лескин, Остхоф.

Единственный объект изучения лингвистики- это индивидуальный язык. Надо изучать не абстрактный язык, а говорящего человека, психофизический механизм человека.

Абсолютизировали индивидуальное в языке. «На свете столько отдельных языков , сколько индивидов . Все остальное- это абстракция лингвиста.» Только язык индивида- реальность, и это реальность психическая.

Понятия, выражаемые языком, возникают в недрах души индивида. Общение с помощью языка возможно только потому, что психическая жизнь людей одинакова и звуки языка вызывают в душе слушателя одинаковый комплекс представлений.

Язык постоянно изменяется, т.к. каждое отдельное произнесение слова уникально, индивидуально. Постепенно индивидуальное изменение становится всеобщим, обычным, нормативным. Это могут быть и фонетические, и семантические изменения. Индивидуальной психике противопоставлены коллективные процессы – вводится понятие узуса («как все»)

б. ГИПОТЕЗА СЕПИРА- УОРФА:

Доклад

«Лингвистические направления XIX века: психологическое направление

Новосибирск - 2004

Психологическое направление

Психологическое направление в языкознании

1. Чем вызвано появления данного направления?

Психологическое направление в языкознании возникло как реакция на учения представителей натуралистического и логического направлений. Его истоки мы находим в концепции В. Гумбольдта, который подчеркнул активный и семантической характер речевой деятельности. Связь мыслительной деятельности с психологией речи характерна для всех школ лингвистического психологизма. Однако на протяжении более чем 100-летнего развития возникли различные аспекты психологии речи и учения о деятельности и речевом поведении.

2. Основные положения, идея, теории. Специфика данного направления

Основные школы лингвистического психологизма

Основателем психологического направления считается Гайман Штейнталь (1823-1899). Главными его работами являются: «Классификация языков как развитие языковой идеи» (1850), «Происхождение языка» (1851), «Грамматика, логика и психология» (1855), «Характеристика важнейших типов языкового строя» (1860). Более подробно концепция Штейнталя будет рассмотрена ниже.

Отрицая лингвистический биологизм Шлейхера и логический грамматизм Беккера, Г. Штейнталь развил учение о языке как деятельности индивида и отражении народной психологии. Он считал, что законы движения представлений сводятся к изучению образования и развития языка и мышления индивида (то есть речи-говорения и способности говорить) и происхождения и развития языка в обществе (то есть совокупности языкового материала у отдельных народов), так как «язык является самосознанием, мировоззрением и логикой духа народа». Языкознание должно опираться не только на психологию индивида, изучая его речь, но и на психологию народов, изучая их языки.

Влияние работ Штейнталя можно обнаружить не только у Потебни и Пауля, но и у Бодуэна де Куртенэ и де Соссюра, Сепира и Щербы. Однако лингвистический психологизм развивался неоднородно.

В концепциях Потебни и Пауля психологические основы служили прежде всего для объяснения семантики предложения, грамматической категории и типов лексического значения. Психологически объяснялась и связь языка с личностью и народностью, язык которой трактовался как культурно-исторического явление.

Социальный характер речевой деятельности подчеркнули Бодуэн де Куртенэ и де Соссюр. В этих же концепциях существенным признавалось различие индивидуально-лексического и социально-грамматического, ассоциативных и линейных связей. Психологические школы конца ХIX – первой трети ХХ вв. обсуждали также проблему языка и речи, языковых функций, структурности языка и речевой деятельности.

Функционально-структурный аспект лингвистического психологизма отразился в работах А. Марти («Исследования к обоснованию всеобщей грамматики и философии языка», 1908), А. Гардинера («Теория речи и языка, 1932), К. Бюлера («Теория языка», 1934). Однако психологические идеи используются для обоснования разных школ и направлений лингвистики, причем психологизм в понимании речевой деятельности сочетается с идеями символической логики в понимании структуры языка и приемов лингвистического анализа.

Психологические компоненты обнаруживаются в учениях разных школ структурализма, в теориях этнолингвистики и семиотики. Оживление и обособление собственно психологического направления связано с возникновением психолингвистики. Так, в 1954 году в городе Блумингтоне был созван семинар психологов и лингвистов США; в 1957 году Ч. Осгуд издал книгу «Измерения значения», а в 1961 году С. Сапорта – хрестоматию важнейших психолингвистических работ «Психолингвистика». Американская психолингвистика опирается на дескриптивное и трансформационное описание текста, на бихевиористскую психологию, особенно на «трехуровневую модель поведения» Осгуда, и на теорию информации, то есть математическую теорию связи. Более подробно это описывается в книге Кодухова В.И. Общее языкознание.

Семантико-психологическое рассмотрение речевой деятельности, структуры речевого акта, ситуации речи и контекста стало предметом изучения во многих странах. Так, в России этой проблематикой, по словам Кодухова В.И. занимались Л.В. Щерба и Л.С. Выготский; на время написания данной книги группу психолингвистики возглавлял А.А. Леонтьев («Психолингвстика», 1967; «Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания», 1969, и «Язык, речь, речевая деятельность», 1960). В Англии контекст ситуации, ситуацию речи и речевой контекст изучает школа Фёрса – Холидея. В Японии есть школа «языкового существования»; она ставит целью изучение языка в соединении с деятельностью человека, что предполагает исследование языкового акта и устной речи. Поскольку язык понимается как орудие познания и общения, постольку языковой акт признается исходным пунктом исследования. Языковой акт есть социально-привычное действие человека, состоящее в выражении с помощью языковых знаков мыслей и чувств и в понимании этого выражения.

В лингвистическом психологизме, возникшем как отрицание натурализма и логизма, в последующем выделяются такие разновидности, которые будут сочетать психологизм с изучением других сторон языка, речевой деятельности и мышления. Психологический подход можно встретить у представителей социолингвистики и структурализма, лингвосемиотики и математического языкознания.

Так, понимание речевой деятельности как психофизического акта и способности говорящего в значительной степени признает физиологическую основу речи. Еще Томсон подчеркивал, что «настоящее» понятие языка состоит в том, что «язык является лишь по временам, когда мы говорим или слушаем, физиологической деятельностью нашего организма совместно с психической; а во всякое время язык существует в нас в виде известной психической и физиологической способности» (Кодухов В.И. Общее языкознание. М., 1974 г., с.43). Физиологическую основу речевой деятельности признавали Блумфилд и психолингвисты, которые заменили историзм трансформациями и уровневым характером статически рассматриваемого процесса порождения речи.

Основными школами лингвистического психологизма являются этнолингвистика и психологическая социология языка, семантический психологизм и психологический структурализм, психология речи и психолингвистика. Их отличия в известной степени опираются на различные психологические учения и школы. Более того, представители психологического направления в языкознании нередко известны как психологи.

Ассоциация представлений и речевое поведение

Наибольшее влияние на развитие языкознания оказали ассоциативная психология и бихевиоризм. Подробнее это описывается в книге Кодухова В.И. «Общее языкознание».

Ассоциативная психология – одно и основных направлений психологии XVII – XIX веков. Понятия «ассоциация представлений» и «апперцепция» введены Локком и Лейбницем. На языковедов середины XIX века непосредственное влияние оказал немецкий психолог и педагог Иоганн Фридрих Гербарт («Психология», 1816, рус. Пер. 1895; «Психология как наука, основанная на опыте, метафизике и математике», 1824). Считая, что точность метода состоит в количественных определениях, какие есть в математике и механике, Гербарт строит «механику представлений и понятий», в которой сознание трактуется как процесс «статики и динамики» представлений – первичных атомов сознания (Кондрашов Н.А. История лингвистических учений. М., 1979, с.64).

Психическая деятельность индивида как мыслительный процесс есть ассоциация представлений. Простейшими ассоциациями являются связи по смежности, возникающие в результате их временного или пространственного совпадения. Более сложными ассоциациями являются ассоциации по сходству и по контрасту. Кроме ассоциативных связей признаются также: ассимиляция – объединение и закрепление тождественных или близких представлений и апперцепция – определяемость нового восприятия и понимания массой представлений, уже имеющихся в сознании.

Учение об ассоциативном механизме мыслительных процессов способствовало разработке в языкознании учения о внутренней форме слова (термин «внутренняя форма слова», как утверждает Алпатов В.Н., автор книги «История лингвистических учений» на 87 странице, принадлежит А.А. Потебне, как и, например, термин «вещественное значение»), о типах переносных значений слов, об актуальном значении (смысле) слова и предложения, об ассоциативных и синтагматических отношениях.

В ХХ веке проблематику ассоциативной психологии унаследовал бихевиоризм (от англ. – поведение). Еще Вильгельм Вундт, экспериментально изучая апперцепцию как основу всей психической деятельности, подчеркнул, что она является волевым действием. Д. Уотсон сначала в статье «Психология с точки зрения бихевиориста» (1913), а затем и в книге «Бихевиоризм» (1925) пытался истолковать психическую деятельность как систему видимых и невидимых (скрытых) моторных реакций по схеме «стимул - реакция», как процесс образования навыков. Сознание как функция мозга отвергается, а мышление отождествляется с речью, которая рассматривается как речедвигательный акт. Дж. Мид обратил вниманием на социальность поведения, которое складывается в процессе общения.

Бихевиоризм оказал влияние на изучение речевого акта. В то же время бихевиоризм, как и психологическая теория ассоциаций, сближается с математической логикой, которая изучает закон ассоциативности. Он имеет место при исчислении высказываний и изучении сложных высказываний, составленных при помощи конъюнкции, дизъюнкции, импликации и эквивалентности.

Механизм и идеализм ассоциативной психологии и бихевиоризм тогда еще советские языковеды преодолевали, тщательно анализируя фактический материал и социальную природу речевой деятельности, используя современные достижения (на тот момент) физиологии высшей нервной деятельности и социальной психологии. Физиологическая основа ассоциаций, и апперцепций в частности, объясняется учением И.П. Павлова о замыкании и сохранении временных связей и системном характере высшей нервной деятельности. Психология сознания, разрабатываемая в советской науке Л.С. Выготским, С.Л. Рубинштейном, А.Н. Леонтьевым, преодолевает ограниченность ассоциативной и поведенческой психологии, подчеркивая в то же время социальную обусловленность психической деятельности.

Психологизм в языкознании

3. Сильные и слабые стороны данного направления

Наиболее полной психологизм в языкознании рассматривается в книге Звегинцева. Наряду с бурным развитием сравнительно-исторического языкознания, накоплением новых фактических данных и установлением частных законов развития языка, продолжались поиски общетеоретических концепций, на основе которых можно было бы объяснить известные данные и методические установки, применяемые языкознанием. Натуралистическая концепция Шлейхера оказывалась слишком односторонней и вызывала протест. Принципы логической грамматики были отброшены после выступления Гумбольдта. Его понимание языка как непрерывного процесса, как творческой деятельности, как постоянного живого воспроизведения речевых фактов больше всего соответствовало господствовавшему историческому подходу к языку. Однако из богатого, диалектически насыщенного творчества Гумбольдта развиваются лишь отдельные положения. В частности, понятие «языковой деятельности» свелось к рассмотрению языка как одной из функций человеческого организма. А это неизбежно вело к отождествлению сущности языка с понятием психофизиологических процессов, осуществляемых в индивидуальном процессе речи. Основой языкознания могла стать или физиология, или психология. Преобладающей во второй половине ХIХ века стала психологическая трактовка сущности и процессов развития языка.

Наиболее видным сторонником психологического направления в языкознании был последователь Гумбольдта, немецкий языковед-теоретик Герман Штейнталь (1823-1899). В своей книге «Грамматика, логика и психология, их принципы и взаимоотношения» (1855) Штейнталь строго определил границы языкознания и логики и одновременно обосновал тесные связи между языкознанием и психологией. Более подробно последняя проблема разобрана в его «Введении в психологию и языкознание» (изд. 2-е, 1881). В других своих работах Герман Штейнталь способствовал популяризации типологической классификации языков, разработанной Гумбольдтом. Это – «Происхождение языка» (изд. 4-е, 1888), «Классификация языков как развитие языковой идеи» (1850), «Характеристика важнейших типов языкового строя языка» (1860), «Положения В. Гумбольдта по философии языка» (1848).

Штейнталь считает, что «предметом языкознания является язык или язык вообще, то есть выражение осознанных внутренних, психических и духовных движений, состояний и отношений посредством артикулированных звуков». Совокупное содержание внутреннего мира, которое мыслится предшествующим языку и должно быть выражено посредством языка, - второй тезис Германа Штейнталя. Таким образом, в концепции Штейнталя основным и определяющим оказывается взаимодействие индивидуальной речи и индивидуального мышления.

Психологическая концепция языка Г. Штейнталя противопоставляется, с одной стороны, опытам построения логической грамматики, получившим наиболее яркое выражение в книге К. Беккера «Организм языка», 1841, а с другой стороны, биологическому натурализму А. Шлейхера. Г. Штейнталь при этом старался опереться на философию языка В. Гумбольдта, но фактически во многом отошел от нее.

Во многих своих работах Г. Штейнталь выступает не как исследователь конкретных языков или лингвистических явлений и фактов, а как теоретик и систематизатор. В 1860 году он совместно с М. Лацарусом основал журнал «Журнал этнической психологии и языковедения», специально посвященный разработке выдвинутых психологическим направлением проблем.

Через посредство изучения явлений индивидуальной психологии Г. Штейнталь стремится постичь «законы духовной жизни» в разного рода коллективах – в нациях, в политических, социальных и религиозных общинах – и установить связи типов языка с типами мышления и духовной культуры народов (этнопсихология). Выполнение этой задачи стимулирует, по его мнению, то обстоятельство, что внутренняя форма языка (которая и обусловливает национальный тип языка) непосредственно доступна наблюдению только через его внешнюю форму, то есть главным образом через звуковую сторону языка, почему она в первую очередь и должна приниматься во внимание при изучении языка и его характерных особенностей («Мы не имеем права говорить о языковых формах там, где им не соответствует изменение звуковой формы»).

Некоторые положения лингвистической теории Г. Штейнталя были усвоены и развиты младограмматиками.

Учение Гумбольдта о сложных взаимоотношениях между языком, сознанием и действительностью подменяется субъективизмом, индивидуализмом. Для объяснения связи между индивидуальными языком и мышлением Штейнталь использовал ассоциативную психологию Иоганна Фридриха Гербарта (1776-1841), исходившего из учения субъективного идеалиста Фихте. Гербарт сводил всю деятельность человеческого сознания к самодвижению представлений, управляемому законами ассимиляции (то есть объединения и закрепления тождественных или близких представлений), апперцепции (определяемости нового восприятия массой уже имеющихся в сознании представлений) и ассоциации (установления связей различного рода между представлениями). Исходя из этих законов движения представлений, Штейнталь пытался объяснить образование и развитие языка и мышления у индивида; те же законы, по его мнению, вызвали происхождение и развитие языка в человеческом обществе. При подобном психологическом и индивидуалистическом подходе к языку оставлялась без внимания его общественная сущность, фактически язык отрывался от мышления и нельзя было объяснить взаимоотношения индивида и общества. Штейнталь сосредоточивает внимание на индивидуальном акте речи.

Г. Штейнталь не мог игнорировать роль языка в обществе. Поэтому он писал: «Мы совсем не можем мыслить себе человека иначе, кроме как говорящим и вследствие этого членом определенного национального коллектива, и, следовательно, не можем мыслить человечество иначе, кроме как разделенным на народы и племена». По его мнению, первоначально мыслили только сообща, каждый связывал свою мысль с мыслью своего соплеменника, и возникшая отсюда новая мысль принадлежала как тому, так и другому, подобно тому как дитя принадлежит отцу и матери. Сходная физическая организация и сходные впечатления, получаемые извне, производят сходные чувства, склонности, желания, а эти в свою очередь – сходные мысли и сходный язык. В индивидууме возникают психические образования, комплексы представлений, которые без влияния других людей или вовсе не возникли бы в нем, или же возникли бы очень поздно (как, например, доказать теорему Пифагора впервые или же выучить ее по учебнику). Подобная «психология народов» (этнопсихология) оказывается далекой от общественной деятельности людей.

Таким образом, в борьбе двух основных направлений общего языкознания – сторонников теории, что язык есть физическое, естественное явление, и их противников, утверждавших, что язык есть психическое явление, - на время победило последнее. Младограмматическая школа исходила из тезиса Штейнталя: «Так как дух народа живет только в индивидах и не имеет существования, особенного от индивидуального духа, то и в нем естественно совершаются, как и в последнем, только те же основные процессы, которые ближе разъясняет индивидуальная психология». За Штейнталем следует в своей теоретической книге «Принципы истории языка» (1880) глава младограмматиков Герман Пауль.

В России видным представителем психологического направления в языкознании, оригинальным языковедом-мыслителем был профессор Александр Афанасьевич Потебня, жизнь и деятельность которого связана с Харьковским университетом.

Лингвистическая концепция Александра Афанасьевича Потебни

А.А. Потебня (1835-1891) – крупнейший украинский и русский филолог, оказавший огромное влияние на развитие отечественного языкознания и литературоведения. Его основные работы: «Мысль и язык» (1862), «Из записок по русской грамматике» (1874-1888). Потебня создал Харьковскую лингвистическую школу (его непосредственными учениками были А.В. Ветухов, А.Г. Горнфельд, В.А. Лезин, Б.М. Ляпунов, А.В. Попов, В,И. Харциев), учение которой получило название потебнианства.

А.А. Потебня способствовал развитию лингвистического психологизма и сравнительно-исторического языкознания. Он считал, что Гумбольдт «именно положил основание перенесению вопроса на психологическую почву своими определениями языка как деятельности, работы духа, как органа мысли» (Потебня А.А. Язык и народность. – «Вестник Европы», 1895, кн.9, с. 11). Опираясь на работы Гумбольдта и Штейнталя, А.А. Потебня создал оригинальную концепцию, рассматривающую язык как историческое явление и речемыслительную деятельность.

На первом этапе своей научной деятельности А.А. Потебня испытывает влияние идей В. Гумбольдта и Г. Штейнталя, но очень скоро вырастает в крупного и оригинального языковеда-мыслителя.

Касаясь общетеоретических вопросов, Потебня уделял много внимания положению о языке как деятельности, в процессе которой беспрерывно происходит обновление языка. С этим связывается и его интерес, с одной стороны, к проблеме речи и ее роли в жизни языка (в частности, смыслового его аспекта), а с другой стороны, к проблеме художественного творчества в его отношении к языку. Для Потебни характерно индивидуалистическое решение этих проблем («Одного изолированного слова в действительности и не бывает. В ней есть только речь…Вырванное из связи слово мертво, не функционирует, не обнаруживает ни своих лексических, ни тем более формальных свойств, потому что их не имеет»).

В отличие от Г. Штейнталя, А.А. Потебня не отрывал язык от мышления, но вместе с тем подчеркивал специфичность логических и языковых категорий. («Язык есть тоже форма мысли, но такая, которая ни в чем, кроме языка, не встречается…»)

Одним из первых А.А. Потебня указал на необходимость изучать явления языка в их взаимосвязях, способствуя тем самым формированию понятия языковой системы.

Общетеоретические положения у Потебни связываются с тщательным анализом большого языкового материала. Этой стороной своей научной деятельности, ярче всего представленной в его знаменитых «Записках по русской грамматике», А.А. Потебня примечателен не в меньшей мере, чем своими теоретическими идеями.

Большую известность приобрели на рубеже ХХ века работы Вильгельма Вундта (1832-1920), который отмечал социальный характер языка, но был ярко выраженным психологистом. Язык как продукт коллективной жизни людей Вундт изучал в одном ряду с мифами, к которым примыкают зачатки религии и искусства, и с обычаями, включающими в себя зачатки и общие формы развития права и культуры. Это синкретическое духовное творчество Вундт изучал на базе психологии, причем он неоднократно заявлял, что факты языка его интересуют с точки зрения их полезности для психолога. В своих основных работах «Психология народов - язык» (1900), «История языка и психология языка» (1901) (полемически направленной против Б. Дельбрюка), «Элементы психологии народов» (1912). Вундт стремился подвергнуть психологической трактовке все проблемы, которыми занимались младограмматики: фонетические и семантические измещения, формы слов, происхождение языка, дифференциация в языке и т.п. Отвергая ассоциативную психологию Гербарта, Вундт создал систему волюнтаристской психологии, которая основой психической жизни человека считает не интеллект, а волю. Вундт резко выступал против индивидуализма младограмматиков, в частности Г. Пауля: «Пауль совершенно не принимает в расчет того факта, что язык, мифы, обычаи создаются именно обществом и при развитии их во всех существенных отношениях общество определяет индивидуум; индивидуум же не определяет общество даже каким-либо косвенным образом» (Кондрашов, м. 65). Однако общая социальная направленность психологической системы Вундта – коллективный психологизм – мало в чем отличается от индивидуальной психологии. И в том, и в другом случаях язык рассматривается не как средство общения людей, а только как орудие выражения мысли. Поэтому характеристика А. Мейе справедлива лишь отчасти: «Девятнадцатый век был веком истории, и успехи, достигнутые лингвистикой при помощи исторической точки зрения, поразительны. Социальные науки формируются теперь, и лингвистика должна занять место, подобающее ей в соответствии с ее природой».

Психологизм в языкознании

Психологическое направление в языкознании не представляет собой замкнутой и ограниченной определенными лингвистическими доктринами школы. Психологическое истолкование явлений языка свойственно не только Г. Штейнталю или А.А. Потебне, младограмматикам, но и представителям казанской и московской лингвистических школ и. Однако если, например, младограмматиков представляется возможным объединить в одну группу на основе общих для них методологических и методических принципов, в состав которых определенным компонентом входит и психологическое истолкование фактов языка, то в отношении ряда языковедов этого сделать нельзя. Они находятся вне школ и, хотя в своих лингвистических работах широко привлекают психический фактор (что является объединяющим началом), настолько различаются друг от друга, что их трудно заключить в тесные рамки определенной школы. К таким языковедам относятся Г. Штейнталь, А.А. Потебня, В. Вундт и некоторые другие.

Развитие гумбольдтовской традиции

Труды В. Фон Гумбольдта породили, как отмечает Алпатов в книге на 82 странице, достаточно влиятельную традицию в языкознании. Прежде всего это относилось к Германии, однако лингвисты, так или иначе ориентировавшиеся на гумбольдтовские идеи, работали и в других странах, в том числе в России. При этом надо иметь в виду, что общее изменение научной ситуации, проявившееся в идеях А. Шлейхера и других компаративистов, сказалось и на развитии гумбольдтовской традиции. Философия языка занимала все меньшее место, но сказывалось влияние биологических наук. Это влияние связывалось не только с дарвинизмом, но и со значительным развитием такой науки, как психология. С середины ХIX века эта наука из чисто умозрительной превратилась в экспериментальную, впервые была разработана методика психологического исследования. Прогресс психологии оказал влияние и на науку о языке.

Все лингвистические традиции, включая европейскую, складывались в связи с понятием нормы, то есть были тесно связаны с оценкой; еще во времена «Грамматики Пор-Рояля» оценивающий подход не был строго отграничен от «познающего». Но в XIX веке уже получило значительное развитие чисто теоретическое языкознание, не связанное с практикой и не допускающее никакой оценочности; прежде всего такой подход, безусловно, проявлялся в историческом и сравнительно-историческом исследовании. Поэтому в целом Штейнталь считает, что языкознание является познающей наукой: для него нет таких проблем, как истинность или ложность высказывания, его красота или безобразие, нравственность или безнравственность его содержания. Даже проблема языковой правильности связана с языкознанием лишь косвенно.

Но, по мнению Штейнталя, есть одно исключение: «Языкознание принимает эстетический, оценивающий характер в дисциплине, которая ялвяется его очень существенной и неотъемлемой частью, а именно в систематизации или классификации языков. При этом оно не удовлетворяется объединением языков по найденным у них общим признакам в классы и семьи, но образует из этих классов школу, систему рангов. Следовательно, оно оценивает здесь значимость языков, достоинство их как продукт ума и в то же время как орудие умственного развития». Здесь он продолжил подход Гумбольдта. Однако ни одна из модификация такого подхода не могла быть доказана.

Наиболее сходен с Штейнталем индолог и теоретик языка Иван Павлович Минаев (1840-1890), профессор Петербургского университета. Он провел несколько лет в экспедициях в Индии, занимался санскритом, первым в нашей стране изучал язык пали и бирманский язык, индийскую лингвистическую традицию, подготовил школу индологов. Разграничивал три способа классификации языков, выделяя генетические, морфологические и психологические классификации. Генетические устраняют «всякую субъективность», но их недостаточно. К морфологическим отнесены классификации Шлегеля, А. Шлейхера, где, по мнению И.П. Минаева, учитывается только языковая форма. Выше всего оцениваются «психологические» классификации Гумбольдта и Штейнталя, в которых учитывается «совершенство, с которым язык выражает мысль». Как и его предшественники, он исходит из эталона классических и/е языков, считая, что чем язык по строю ближе к этим языкам, тем мысль выражается в нем совершеннее. Но Минаев, как и Гумбольдт, вынужден был признать, что с этой точки зрения языки американских индейцев с достаточно сложной морфологией оказываются совершеннее китайского, хотя индейские языки бедны «общими понятиями», а уровень развития китайского языка виден уже из того, что на него перевели санскритские памятники. Тем самым принципы стадиальной типологии оказывались противоречивыми и бездоказательными.

Развитие гумбольдтовской традиции продолжалось и в конце XIX века и в начале ХХ века, когда в целом в мировой науке господствовала позитивистская, прежде всего младограмматическая лингвистика. Основным направлением, стремившимся продолжать традиции Гумбольдта в этот период, была так называемая школа эстетического идеализма в Германии, основатель – Карл Фосслер (1872-1949) и его ученик Лео Шпитцер (1887-1960). Это были специалисты по романскому языкознанию, их конкретные исследования в большинстве посвящены исторической стилистике и изучению языка писателей. Близкие к эстетическому идеализму идеи высказывал также популярный в свое время итальянский философ Бенедетто Кроче (1866-1952).

На первый план Фосслер и его школа выдвигали творческий, эстетический характер языка. Творчество, которое всегда индивидуально. Они отграничивали от языкового развития, имеющего коллективный характер и зависящего от «общей духовной предрасположенности» носителей того или иного языка.