Первая редакция «Домостроя» была составлена еще до середины XVI века. Уже в этом виде памятник основывался на предшествующей литературе поучений, как оригинальной, так и переводной. Вторая редакция, представляющая как бы "классический" (в современном понимании) образец «Домостроя», возникла в середине XVI в., и составление ее связано с именем священника московского Благовещенского собора Сильвестра. Полное заглавие книги в редакции Сильвестра таково: «Книга, глаголемая Домострой, имеет в себе вещи зело полезны, поучение и наказание всякому православному христианину, мужу и жене, и чадом, и рабом, и рабыням».

Во всех своих редакциях «Домострой» делится на три основные части: первая - о том, «како веровати» и «покланятися» (отношение к церкви) и «како царя чтити»; вторая - «о мирском строении», т. е. «како жити с женами и с детьми и с домочадцы»; третья - «о домовном строении», т. е. о хозяйстве, о домоводстве. К основному тексту «Домостроя», состоящему из 63 глав, в Сильвестровской редакции присоединена 64-я глава - послание Сильвестра к сыну Анфиму: на опыте собственной жизни протопоп резюмирует все содержание «Домостроя». Разумеется, «Домострой» писался не как художественное произведение, но время поставило его в ряд литературных памятников Древней Руси.

Большая часть статей, входящих в «Домострой», написана живым русским языком почти без влияния шаблонной славянской стихии. Эти статьи не содержат сложного сюжета, и потому русская речь их по-народному проста, но при всем том она не страдает скудостью лексики, точна в выборе слов, деловито лаконична, а местами ненамеренно красива и образна, совпадая с пословицами, дожившими и до настоящего времени, и повторяя их (например, «поклонны главы мечь не сечет, а покорно слово кость ломит»).

В качестве примера полноты домостроевского словаря и точности выбранных им выражений можно привести цитаты, имеющие вид перечислений: «и пришед да сняв платейце, высушить и вымять и вытерть и выпахать хорошенько, укласть и упрятать, где то живет»; «а про всяку вину ни по уху, ни по видению не бити; ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колоть, ни каким железным или деревянным». Лаконизмом народного синтаксиса запечатлены, например, следующие выражения: «со всяким управа без волокиты»; «в чужий двор не идешь ни пошто, - свое без слова»; (дом) «всегды в устрое, - как в рай войти».

Красота и образность просторечия, его веками выработанные формулы часто выражены «Домостроем» с элементом чувства: «ино той слуге, мужику, или женке или девке, в неволе заплакав, и лгать и красть»; «приезжаго пригоже почтити, напоити, накормити, добрым словом привечать и ласковым приветом». Иногда речь Домостроя наделена ритмом, аллитерацией, получившейся безыскусственно: «а двор бы был по тому же везде бы крепко горожен, или тынен, а ворота всегда приперты, а собаки бы сторожливы, а слуги бы стерегли же, а сам государь или государыня послушивают ночи». Заслуживает внимания просторечное употребление уменьшительных форм: «потиральце (т.е. полотенце – прим. автора реферата) на плечи принесть»; «да пригнетено дощечкою... и огурцы решеточкою пригнетены под камешком легонько».

Местами в «Домострое» употребляется и прямая речь разговора; например, в гостях рекомендуется не сплетничать: «и спросят о чем про кого иногда и учнут пытати, ино отвещати: не ведаю аз ничего того, и не слыхала и не знаю, и сама о ненадобном не спрашиваю, ни о княинях, ни о боярынях, ни о суседах не пересужаю»; рекомендация посланному на чужое подворье: «а по двору идешь, и кто спросит, каким делом идешь, ино того не сказывати, а отвечать: не к тебе аз послан, к кому аз послан, с тем то и говорить».

Если «Стоглав» содержал основные нормы церковного культа и обрядности на Руси, а «Великие Минеи Четий» определяли круг чтения русского человека, то «Домострой» предлагал такую же систему норм внутренней, домашней жизни. Как и другие памятники XVI века, «Домострой» опирался на более раннюю литературную традицию. К этой традиции относился, например, такой выдающийся памятник Киевской Руси, как «Поучение Владимира Мономаха». На Руси издавна бытовали проповеднические сборники, состоящие из отдельных поучений и замечаний по вопросам повседневного жизненного обихода. Литературная традиция, породившая «Домострой», идет от древних переводов на славянский язык христианских текстов нравственного характера, особенно почитавшихся в Новгороде. То, что основе текста лежит несколько традиционных для средневековой литературы жанров, объясняет и сложность состава, и частую противоречивость нравственных рекомендаций книги. Первая редакция «Домостроя» содержала (при описании быта) весьма живые сценки из московской жизни, например рассказ о бабах-своднях, смущающих замужних «государынь». В редакции Сильвестра эти сценки не были сохранены из-за бытовавших в то время понятий о «пристойности».

Текст «Домостроя» составлялся постепенно, из разных источников, во многих местах. Сначала переводили с греческого языка и переписывали нравоучительные высказывания и «Слова» святых отцов, особенно Иоанна Златоусова. Потом составляли из них сборники, известные под разными названиями, сменявшими друг друга: «Златоуст», «Златоструй», «Златая цепь», «Измарагд», по-гречески «смарагд», то есть изумруд. Сжатое изложение этих «слов», наиболее интересных, и составило первую часть Домостроя. Большинство изречений и советов, собранных здесь, не только не являются русскими по форме, они вообще выражают не свойственный русской среде дух «монашеского православия». Именно из этих поучений вышли некоторые мотивы «Домостроя», осуждаемые сегодня: унижения женщины, суровой аскезы, жестоких форм воспитания. Первый из этих мотивов, связанный с отношением к женщине, как бы отталкивался от ветхозаветных текстов, отцы церкви в своей преувеличенной стыдливости давали чересчур одностороннюю характеристику женщине. Совсем иначе «Домострой», там, где уже не наблюдается прямой связи с патриархальным укладом, расширяет функции «жены», и социальные и гражданские, как хозяйки дома, равноправной с господарем личности, подотчетной только ему.

Значение «Домостроя» в жизни общества

Начинается текст отнюдь не с хозяйственных рекомендаций, а с общей картины общественных отношений. Прежде всего, нужно беспрекословно подчиняться властям, ибо тот, кто противится их воле, противится Богу. Особую честь следует воздавать царю: ему нужно служить верой и правдой, повиноваться и молиться о его здравии. Более того, из службы царю вытекает почитание Бога: если служить и почитать земного владыку, станешь так же относиться и к небесному, который вечен и, в отличие от царя, всемогущ и всезнающ. Только после этих общих рекомендаций автор обращается к семейному устройству и хозяйственной деятельности.

Адресат «Домостроя» - зажиточный горожанин, рачительный хозяин, сам непосредственно участвующий в хозяйственной деятельности, в которой ему помогает жена. Хозяин руководит всем, имея в своем распоряжении штат слуг (упоминаются, например, ключник, повар, мастера с учениками и слуги, торгующие в хозяйских лавках). "Государыня" ведает целым штатом слуг и мастериц. Дети домохозяина должны с раннего возраста обучаться "рукоделию" и, следовательно, быть готовыми к продолжению деятельности родителей. Дворовые люди получают жалование (не только деньгами, но и платьем, лошадьми и др.); применяется и труд "рабов" и "рабынь", т. е. холопов. Отношения со слугами также отчетливо регламентируются. Хозяева должны быть милостивы к слугам, чтобы те радели о добре господ и трудились охотно, без принуждения. Со своей стороны, слуга должен был довольствоваться своим положением. Главное, чтобы он «сыт был бы государевым жалованием да одет или своим рукоделием». Господин должен обучать слуг «рукоделию», ибо работник, не умеющий выполнять хозяйственные работы и не владеющий каким-нибудь ремеслом непременно принесет убытки (я думаю, в этом месте проглядывается не высказанная Сильвестром достаточно ясно, но узнаваемая народная мудрость относительно незанятых рук. Возможно, та формулировка, которая дошла до нас, сложилась позднее).

Все основные предметы своего обихода адресат Сильвестра покупает на рынке, ведя обширную торговлю. В связи с этим особое внимание автор обращает на то, что торговые дела должны вестись в соответствии с имущественным положением. Жажда стяжания сочетается с мелочной скаредностью. Сильвестр поучает, что "остатки и обрески" тканей обязательно пригодятся в домашнем хозяйстве. Изготовленную одежду надо бережно носить, различая "все дневное" и "лучшее" платье. Мелочный надзор господского ока охватывал все стороны хозяйства, даже если в распоряжении хозяина был специальный ключник, непосредственно ведавший всеми хозяйскими делами.

Быт, каким он предстает со страниц "Домостроя", достаточно строг и суров, но эта строгость - не самоцель, а способ достижения вполне определенной цели: телесные наказания способствуют духовному оздоровлению и воспитывают в молодых людях благонравие, почтение к старшим.

«Домострой» также предостерегает против опасных сношений с внешним миром, проповедует строжайшее сохранение всех домашних тайн. Умеренность и осторожность предписывается во всем, в частности, в телесных наказаниях: провинившуюся перед мужем жену рекомендуется «плеткою вежливенько побить, за руки держа, а гнев бы не был, а люди бы то не ведали и не слыхали». Вместе с тем, самая характеристическая черта «Домостроя» - это заботливость о слабых, низших, подчиненных и любовь к ним, не теоретическая, не лицемерная, а чуждая риторики и педантства, простая, сердечная, истинно христианская. «Как следует свою душу любить,- поучает он,- так следует кормить слуг своих и всяких бедных. Пусть хозяин и хозяйка всегда наблюдают и расспрашивают своих слуг и подчиненных об их нуждах, об еде и питье, об одежде, о всякой потребе, о скудости и недостатке, об обиде и болезни; следует помышлять о них, пещись сколько Бог поможет, от всей души, все равно как о своих родных».

«Домострой» является самым «обытовленным» памятником древнерусской литературы, редко склонявшейся к бытовой конкретности. Особенно насыщена этой конкретностью третья часть произведения, посвященная правильному ведению домашнего хозяйства: «А сеницах бы было сено усътроено и не разрыто и не разволочено по леснице и по крыльцу и по двору не растаскано и всегда бы было обрано и подметено и в ногах и в грязи не затоптано, и не накапало бы, и не навъяло и не гнило, замкнуто а солома по тому же бы была в кровле, и прикладено и обрано и

очищено…» Здесь намечается некоторое противоречие: наставление, носящее религиозный, христианский характер, имеет своей главной целью научить именно бытовой, житейской мудрости, причем такие христианские добродетели, как терпение, кротость, милосердие, рассматриваются автором как средства для приобретения выгод житейских: вслед за предписанием правильных, с точки зрения морали, поступков, Сильвестр сразу указывает на исходящую от этих поступков материальную выгоду. Это можно объяснить тем, что во времена создания «Домостроя» главенствовал не дух христианской заповеди, а ее форма.

Можно с уверенностью утверждать, что ни один документ средневековой Руси не отразил характер быта, хозяйства, экономических взаимоотношений своего времени, со степенью достоверности «Домостроя». Это и дает повод называть «Домострой» «поваренной книгой» «русского быта».

13. Соборность и общинность как принципы Русской государственности. Деятельность Земских соборов (XVI-XVII вв.).

Собор действовал в тесной связи с царской властью и Думой. Собор, как представительный орган был двухпалатным. В верхнюю палату входил царь, Боярская дума и освященный собор, которые не избирались, а участвовали в соответствии с занимаемым положением. Члены нижней палаты были выборными. Вопросы обсуждались по сословиям (по палатам). Каждое сословие подавало сове письменное мнение, а потом в результате их обобщения составлялся соборный приговор, принимаемый всем составом собора.

Соборы собирались на красной площади, в Патриарших палатах или в Успенском соборе Кремля, позже - в Золотой палате или Столовой избе.

Земские соборы возглавлял царь и митрополит. Роль царя на соборе была активной, он ставил перед собором вопросы, принимал челобитные, выслушивал челобитчиков, практически осуществлял все руководство соборного действия.

В источниках того времени есть сведения, что на некоторых соборах царь обращался и к челобитчикам за пределами палат, в которых проводилось совещание по сословиям, то есть не к членам собора. Есть также сведения, что на некоторых соборах царь в ходе очень острых ситуаций обращался к мнению людей на площади, примыкающей к дворцовым палатам.

Открывался собор традиционным молебном, возможно, в некоторых случаях крестным ходом. Это было традиционное церковное торжество, сопровождавшее важнейшие политические события. Заседания собора продолжались от одного дня и до нескольких месяцев в зависимости от обстоятельств. Так. Стоглавый собор проходил с 23 февраля по 11 мая 1551 г., Собор примирения проходил 27-28 февраля 1549 г., земский собор о походе в Серпухов для отпора войскам крымского хана Казы-Гирея проходил 20 апреля 1598 г. в течение одного дня.

Не существовала никакого закона и никаких традиций о периодичности созыва соборов. Их созывали в зависимости от обстоятельств внутри государства и внешнеполитических условий. В соответствии с источниками в некоторые периоды соборы собирались ежегодно, а подчас бывали перерывы в несколько лет.

Приведем для примера вопросы внутренних дел, рассматривавшиеся на соборах:

1580 г. - О церковном и монастырском землевладении;

1607 г. - Об освобождении населения от присяги Лжедмитрию 1, о прощении клятвопреступлений в отношении Бориса Годунова;

1611 г. - Приговор (учредительный акт) «всей земли» о государственном устройстве и политических порядках;

1613 г. - О посылке по городам сборщиков денег и запасов;

1614, 1615, 1616, 1617, 1618 г.г. и др. - О взыскании пятинных денег, то есть о сборе средств на содержание войска и общегосударственные расходы.

Примером того, как царю и правительству пришлось прибегнуть к помощи земского собора в результате тяжелой внутренней смуты, является период 1648 - 1650 г.г., когда вспыхнули восстания в Москве и Пскове. Эти факты проливают свет на влияние волнений в деле созыва земских соборов.

Московское народное восстание началось 1 июня 1648 г. с попыток подачи челобитной царю, возвращавшемуся богомолья из Троицко-Сергиевского монастыря. Суть жалоб состояла в изобличении «неправды и насилия, какие над ними (челобитчиками) учиняются». Но надежды на мирный разбор и удовлетворение жалоб не оправдались. 2 июня, после новых бесплодных попыток вручить челобитную царю во время крестного хода народ прорвался в Кремль, громили дворцы бояр. Для данной темы интересно содержание одной из челобитных, от 2 июня 1648 г. царю Алексею Михайловичу, дошедшей до нас в шведском переводе. Челобитная составлена «от всяких чинов людей и всего простого народа». В тексте есть обращение к царю «выслушать нашу и московского простого дворянства, городовых служивых людей, больших и меньших чинов в Москве жалобу». Этот перечень чинов воспроизводит обычный состав земского собора. По содержанию - это петиция, главным образом, служилых людей, говорящих от имени всего населения Московского государства, проникнутая идеями возмущения 1648г. В ней подданные взывают в последний раз к чувству чести и страха молодого царя, угрожая ему за допускаемые в стране насилия и грабежи божьей карой и карой народного возмущения.

Для данной темы представляют интерес позитивные предложения челобитной, касающиеся реорганизации государственного аппарата. Особое внимание челобитная уделяет обоснованию судебной реформы. К царю обращаются следующие слова: «Ты должен … повелеть всех неправедных судей искоренить, неразумных сместить и на их место выбрать справедливых людей, которые бы за свой суд и за службу перед богом и перед твоим царским величеством отвечать могли». Если царь не выполнит этот наказ, то он «должен указать всяким людям самим всех служащих и судей назначить своими собственными средствами, и для того людей выбирать, которые бы их по старине и по правде ведать могли и от сильных (людей) насилия оберегать».

Для понимания характера деятельности соборов можно привести краткую характеристику войскового собора января 1550 г. Иван Грозный собрал войско во Владимире, направлявшееся в поход под Казань.

По данным документа, называющегося Хронографом, Иван IV прослушав молебен и обедню в Успенском соборе, обратился в присутствии митрополита Макария с речью к боярам, воеводам, княжатам, детям боярским, дворовым и городовым Московской и Нижегородской земель с призывом отказаться от местнических счетов на царской службе во время похода. Речь имела успех и воины заявили «Твое царское наказание и повеление службе восприемлем; как ты государь повелишь, так и делаем».

С речью выступил и митрополит Макарий. Этот собор освятил готовность земли идти на Казань.

Большой исторический интерес представляет собор 1653 г., на котором обсуждался вопрос о принятии Украины в русское подданство по просьбе украинских представителей. Источники свидетельствуют, что обсуждение этого вопроса было долгое, опросили людей «всех чинов». Приняли во внимание и мнение «площадных людей» (очевидно, не участников собора, а тех, кто был на площади, пока шли заседания собора).

В результате была высказано единодушное положительное мнение в присоединении Украины к России. В Грамоте о присоединении выражено удовлетворение добровольным характером этого присоединения со стороны украинцев.

Некоторые историки собор 1653 г. о принятии Украины в русское государство считают практически последним собором, дальше соборная деятельность была уже не так актуальна и переживала процесс отмирания.

Для полной характеристики содержания деятельности соборов и их влияния на общественно-политическую жизнь страны, на историю России, рассмотрим для примера деятельность трех соборов: Стоглавого собора, Собора, принявшего решение об опричнине и Уложенного собора.

Большинство специалистов считает, что Стоглавый собор нельзя исключать из соборной системы XVI - XVII в.в., хотя и подчеркивают, что это был церковный собор. Однако в общую соборную систему он должен быть включен по трем причинам: 1) он был созван по инициативе царя; 2) на нем присутствовали светские представители от Боярской думы; 3)принятый на соборе сборник решений в определенной мере касался и мирян. Собор заседал в Москве в январе-феврале 1551 г., окончательное завершение работ относится к маю 1551 г. Свое название он получил от сборника соборных решений, поделенного на сто глав - «Стоглав». Инициатива правительства в созыве собора была обусловлена стремлением поддержать церковь в борьбе с антифеодальными еретическим движениями и одновременно подчинить церковь светской власти.

Стоглавый собор провозгласил неприкосновенность церковных имуществ и исключительную подсудность духовных лиц церковному суду. По требованию церковных иерархов правительство отменило подсудность духовных лиц царю. В обмен на это члены Стоглавого собора пошли на уступки правительству в ряде других вопросов. В частности, монастырям запрещалось основывать новые слободы в городах.

Решениями собора были унифицированы церковные обряды и пошлины по всей территории России, регламентированы нормы внутрицерковной жизни с целью повышения морального и образовательного уровня духовенства и правильного исполнения им своих обязанностей. Предусматривалось создание училищ для подготовки священников. Был установлен контроль церковных властей над деятельностью книжных писцов и иконописцев и др. На протяжении второй половины XVI и в XVII в.в. вплоть до Соборного Уложения «Стоглав был не только кодексом правовых норм внутренней жизни духовного сословия, но и его взаимоотношений с обществом и государством.

Значительную роль в укреплении абсолютной монархии сыграл собор 1565 г. В начале 60-х годов XVI в. Иван IV стремился к активному продолжению Ливонской войны, но натолкнулся на оппозицию некоторых лиц из своего окружения. Разрыв с Избранной Радой и опалы на княжат и бояр 1560-1564 г.г. вызвали недовольство феодальной знати, руководителей приказов и высшей феодальной знати, руководителей приказов и высшего духовенства. Некоторые феодалы, не соглашаясь с политикой царя, изменили ему и бежали за границу (А. М. Курбский и др.). В декабре 1564 г. Иван IV уехал в Александровскую слободу под Москвой и 3 января 1565 г. объявил об отречении от престола из-за «гнева» на духовенство, бояр, детей боярских и приказных людей. По инициативе сословий в этих условиях собрался земский собор в Александровской слободе. сословия были обеспокоены судьбой трона. Представители собора заявили о своей приверженности монархии. что же касается гостей, купцов и «всех граждан Москвы», то они, помимо заявлений монархического характера, проявили антибоярские настроения. Они били челом, чтобы царь «их на расхищение волкам не давал, наипаче же от рук сильных избавлял; а хто будет государьских лиходеев и изменников, и они за тех не стоят и сами тех потребляет».

Земский собор согласился на предоставление царю чрезвычайных полномочий, утвердил опричнину.

Уложенный собор - собор, принявший Соборное Уложение 1649 г. - кодекс законов Русского государства. Он проходил под непосредственным влиянием московского восстания 1648 г. Заседал он долго.

Составлением проекта занималась специальная комиссия во главе с боярином князем Н. И. Одоевским. Проект Уложения целиком и по частям обсуждали члены Земского собора посословно («по палатам»). Напечатанный текст был разослан в приказы и на места.

Источниками Соборного Уложения были:

Судебник 1550 г. (Стоглав)

Указные книги Поместного, Земского, Разбойного и других приказов

Коллективные челобитные московских и провинциальных дворян, посадских людей

Кормчая книга (византийское право)

Литовский статус 1588 г. и др.

Была сделана попытка впервые создать свод всех действующих правовых норм, включая судебники и Новоуказанные статьи. Материал был сведен в 25 глав и 967 статей. В Уложении намечается разделение норм по отраслям и институтам. Уже после 1649 г. в корпус правовых норм уложения вошли новоуказанные статьи о «разбоях и душегубстве» (1669 г.) о поместьях и вотчинах (1677 г.), о торговле (1653 г. и 1677 г.).

В Соборном Уложении определялся статус главы государства - царя, самодержавного и наследственного монарха. Утверждение (избрание) его на Земском Соборе не колебало установленных принципов, напротив - обосновывало, легитировало их. Даже преступный умысел (не говоря о действиях), направленный против персоны монарха жестоко наказывался.

Система преступлений по Соборному Уложению выглядела следующим образом:

1. Преступления против церкви: богохульство, совращение православного в иную веру, прерывание хода литургии в храме.

2. Государственные преступления: любые действия (и даже умысел), направленные против личности государя, его семьи, бунт, заговор, измена. По этим преступлениям ответственность несли не только лица, их совершившие, но и их родственники и близкие.

3. Преступления против порядка управления: злостная неявка ответчика в суд и сопротивление приставу, изготовление фальшивых грамот, актов и печатей, самовольный выезд за границу, фальшивомонетничество, содержание без разрешения питейных заведений и самогоноварение, принесение в суде ложной присяги, дача ложных свидетельских показаний, «ябедничество» или ложное обвинение.

4. Преступления против благочиния: содержание притонов, укрывательство беглых, незаконная продажа имущества (краденного, чужого), недозволенная запись в заклад (к боярину, в монастырь, к помещику), обложение пошлинами освобожденных от них лиц.

5. Должностные преступления: лихоимство (взяточничество), неправомерные поборы, неправосудие (заведомо несправедливое решение дела из корысти или неприязни), подлоги по службе, воинские преступления (нанесение ущерба частным лицам, мародерство, побег из части).

6. Преступления против личности: убийство, разделявшееся на простое и квалифицированное, нанесение увечья, побои, оскорбление чети. Вовсе не наказывалось убийство изменника или вора на месте преступления.

7. Имущественные преступления: татьба простая и квалифицированная (церковная, на службе, конокрадство, кража овощей из огорода, рыбы из садков), разбой и грабеж, мошенничество, поджог, насильственное завладение чужим имуществом, порча чужого имущества.

8. Преступления против нравственности: непочитание детьми родителей, отказ содержать престарелых родителей, сводничество, половая связь господина с рабой.

В главе Уложения «Суд о крестьянах» собраны статьи, которыми окончательно оформлялось крепостное право - устанавливалась вечная потомственная зависимость крестьян, отменялись «Урочные лета» для сыска беглых крестьян, за укрывательство беглых устанавливался высокий штраф.

Принятие Соборного Уложения 1649 г. явилось важной вехой в развитии абсолютной монархии и крепостного строя. Соборное Уложение 1649 г. - это свод феодального права.

В Соборном Уложении впервые в светской кодификации предусмотрена ответственность за церковные преступления. Принятие на себя государством дел, ранее относившихся к церковной юрисдикции, означало ограничение власти церкви.

Всеобъемлющий характер и соответствие историческим условиям обеспечивало Соборному Уложению долговечность, оно сохранило свое значение закона России вплоть до первой половины XIX в.

Таким образом, деятельность земских соборов была важной составной частью функционирования государственной власти, опорой власти на господствующие социальные силы в период становления абсолютной монархии.

Это сборник основ уклада жизни любого православного человека. В нем дается понятие семьи, как малой церкви, о мирском строении и жизни праведной. Содержаться наставления для каждого члена семьи и на каждый случай.

Разделен этот труд на три части. Первая посвящена духовности человека. В ней содержится послание отца к сыну. Наставления о том, как правильно верить и жить в страхе Божием. Ответственность возлагается на мужчин в воспитании и детей, и наставлениях жен своих. За непросветленность их несут ответственность именно они, как главы семейств.

Большее же место в этой части отведено христианским канонам: правильности молитв, наложения креста, наставления в вере и прочее описывается в ней.

Во второй части рассказывается о строении мирском и о роли семьи. Семья – малый храм, часть всего общества. Женатый мужчина – опытный и мудрый. В семье каждому члену отведена своя роль и обязанности. Муж – глава, несущий за все ответственность перед общественностью и перед Богом.

Особое внимание уделено воспитанию детей. Должны привить им родители все необходимые качества: благочестивость, доброту и любовь к ближнему и труду. Содержатся советы по воспитанию и мальчиков, и девочек.

Так же, и для детей есть наставления. Должны они почитать своих родителей. Уважению учить их следует с малых лет. Есть обязанности и детей перед родителями, и родителей перед своими чадами.

За непослушание и провинности к телесному наказанию прибегать стоит лишь в крайних случаях. И нельзя было сразу сгоряча бить ребенка. Для этого было отведено специальное время. А пока, провинившийся мог подумать и осознать свою ошибку. Мог за это время стихнуть и отцовский гнев.

Отец – главный в семье и решения всегда остаются за ним. Но, и жена, хоть и должна мужа своего во всем слушаться, имеет свои права. Она – верная помощница и советчица мужчины.

Содержит «Домострой» наставления и поучения для всех членов семьи. Учит жить в мире с соседями своими. Так же, учит он и повиновению власти. Почитать и служить нужно и небесному отцу, и земному правителю – царю.

А третья часть посвящена практическим советам на каждый день и случай. Можно отыскать там даже рецепты. Есть советы о том, как правильно и рачительно вести хозяйство, как жить по возможностям. Большое внимание уделяется труду. Есть советы для всех. Для женщин можно найти руководства по рукоделию, хранению вещей.

Даже отбросив набожность, можно и в наше время многие из советов взять на вооружение. Особенно то, что касается воспитания. И уважительного отношения к старшим порой не всегда встретишь. Многому можно поучиться у ушедших поколений.

Картинка или рисунок Сильвестр - Домострой

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Наука любви Овидий

  Поэма Публия Овидия Назона «Наука любви» - своего рода жизненная философия, написанная в стихотворной форме. Произведение написано более 2000 лет назад, но до сих пор темы, затронутые в книге, не потеряли своей актуальности.

• Краткое содержание Сказка о глупом мышонке Маршак

  Мама глупого мышонка никак не может найти ему няньку. Привередливый мышонок отказывается от всех кандидатур, которые предлагает ему, выбившаяся из сил мама-мышка. То ему не нравится тихий голос

• Краткое содержание Звезда Соломона Куприн

  Удивительный и таинственный жанр мистики во все времена привлекал ценителей художественной литературы. Произведение А. И. Куприна «Звезда Соломона» не является исключением и захватывает читателя

• Краткое содержание Янссон Последний в мире дракон

  Муми-тролль, играя в саду, случайно зацепил стеклянной банкой крошечного дракона. Это случилось среду ясным летним днем. Дракончик был очень маленький, с коробок для спичек, крылья были прозрачные и напоминали плавники золотой рыбки

• Краткое содержание Луна и грош Моэм

  Судьба сводит молодого литератора с обычной английской семьей Стриклендов. Глава семейства Чарльз работает заурядным маклером на бирже, почтенная жена воспитывает двоих детей

Домострой (полное название произведения: «Книга, называемая Домостроем, которая содержит в себе полезные сведения, поучение и наставление всякому хри-стианину — и мужу, и жене, и детям, и слугам, и служанкам») — это свод русских традиционных правил и норм поведения человека в быту. «Домострой» можно считать «учебником», который учил людей правилам поведения в семье и обществе, давал проверенные временем сове-ты, как по-доброму свой «дом строить». Эта книга появилась в XVI веке. Автором считается член «Избранной рады » — Сильвестр.

Под словом «дом» в те времена понимали: семью, отношения между людьми (родственниками, слугами), традиции, уклад жизни и домашнее хозяйство.

В «Домострое» утверждается, что основная роль в семье принад-лежит мужчине. Именно он является главой дома, семьи, потому что от его труда зависит благосостояние, да и сама жизнь домочад-цев. Он — кормилец своей семьи. На нем лежит обязанность содер-жать свою жену, детей и весь дом. Следовательно, он является и главным наставником в семье. Его словам и решениям обязаны подчиняться члены семьи и слуги. Но и жена в доме не бессловесна. Она — хозяйка, госпожа во всем, что делается внутри дома.

В «Домострое» прописаны правила воспитания детей. В них под-чёркивается, что ребёнка надо воспитывать с самого раннего дет-ства, «с младых ногтей». Именно в семье дети усваивают нравствен-ные правила, которыми они должны руководствоваться во всей сво-ей жизни. Семья обязана «учить не красть, не лгать, не оговаривать, не завидовать, не обижать, не помнить зла, не гневаться ни на кого».

Особо подчёркивалось, что человеку следует трудиться всю жизнь, не-зависимо от возраста и занимаемого в обществе положения. Каждое дело надо начинать честно, добросовестно, с добрыми помыслами и с понимани-ем его необходимости.

В книге самим священником Сильвестром составлены поучения отца к сыну. Подчёркивается важность соблюдения церковных об-рядов и вежливого отношения к церковнослужителям. Даются по-дробные советы по ведению хозяйства и содержания в чистоте до-ма. Указывается на то, что, пока дети не овладеют ремеслом и не по-строят свой дом, родители в ответе за них перед обществом.

О книге под названием «Домострой», наверное, слышали все, хотя мало кто ее читал. Еще меньше людей знают, что у этой книги есть автор – поп Сильвестр, который был также духовным наставником Ивана Грозного в первую половину его царствования. Говоря точнее, Сильвестру принадлежит только так называемая вторая редакция «Домостроя»: исправив уже существовавший сборник, он добавил к нему некоторые свои замечания и наставления – религиозные, нравственные и хозяйственные…

Из того, что он вскользь говорит о себе, вырисовывается образ домовитого и заботливого хозяина, строгого и взыскательного господина, пекущегося о благочестии и нравственности как своем собственном, так и всех своих домочадцев.

Впрочем, крупной личностью Сильвестра назвать нельзя. Умственно он ничем не выделялся из общего уровня. Однако именно эта покорность времени, полное слияние с нравами своей эпохи, некая усредненная «всеобщность» души позволила ему стать совершенным воплощением XVI столетия, и даже больше – всей старой Руси.

Но по той же причине «Домострой» навсегда останется памятником той далекой эпохи, больше непригодным для практического использования. Сегодня «Домострой» приобрел даже нарицательное значение – чего-то отсталого, изжившего себя. Почему? В этом произведении есть немало полезных бытовых советов, но в целом оно действительно производит тягостное впечатление.

Охотнее всего ссылаются на «Домострой» люди, которые его не читали. Причём в их отсылках выглядит эта книга невероятно авторитетно – если не Соборным посланием, но уж точно кладезем духовного опыта. Желание от подобных заявлений возникает одно – отправить собеседника…в библиотеку – посмотреть, что же там было на самом деле. Посмотрим?

Итак, на самом деле «Домострой» — это обширный свод, включающий в себя наставления относительно самых разнообразных сторон жизни древнерусского человека: от участия в церковных обрядах до мельчайших подробностей ведения домашнего хозяйства.

Первая, ранняя, редакция этого памятника, по-видимому, сложилась в Новгороде ещё в конце XV века. Несколько десятилетий спустя, уже в пятидесятые годы века шестнадцатого, возникает вторая редакция «Домостроя», авторство которой связывают с именем одного из сподвижников юного царя Ивана IV — священника кремлёвского Благовещенского собора Сильвестра.

То есть – хочется обратить на это внимание – «Домострой» — документ, хоть и имевший значительную популярность в Древней Руси (он дошёл до нашего времени в нескольких десятках списков, для древнерусских памятников это много), однако же, по сути, частный. К соборам он никакого отношения не имеет, а что до его странного жанра «собрания советов» — просто XVI век очень любил разнообразные компиляции.

Домострой.

Идём дальше. Первое, что бросается в глаза при чтении «Домостроя», — его по большей части светский характер. И действительно, обращаясь в первых статьях к делам духовным, составитель нашего свода лишь очень немного (в вопросах почитания Богородицы и икон) выходит за рамки Символа веры.

Зато недостаток духовных поучений с лихвой восполняется в «Домострое» наставлениями, так сказать, гражданского характера. Автор вновь и вновь требует от своих читателей безусловного и глубочайшего почтения к любым представителям государственной власти и главному в Древней Руси её обладателю — монарху-самодержцу.

Любопытным оказывается то, что отношение к государю, похоже, заботит автора гораздо больше, нежели отношение к духовенству. Помещая, не без влияния святоотеческой литературы, в самом начале своего свода небольшую статью о том, «како святительский чин почитати… », где он весьма лаконично говорит о необходимости воздавать священству и монашеству «должную честь», составитель «Домостроя» поспешно переходит к следующему вопросу: «како царя и князя чтити », — освещение которого вызывает у него несравнимо большее воодушевление и выливается под его пером в довольно-таки обширный риторический этюд.

Здесь утверждается необходимость «покоряться» не только царю или князю, но и «всякому вельможе», служить монарху «яко самому Богу», причём рассуждения подобного рода сопровождаются весьма резкими выпадами в адрес непокорных подданных.

Помимо этого, в «Домострое» редакции Сильвестра существует также отдельная статья, в которой подробно расписывается порядок уплаты всяческих даней и пошлин, причём в идеале платить их предлагается даже не вовремя, а «ранее до сроку ». Вот такие получаются «духовные советы», и вот такие жили в XVI веке подданные. Что же ещё, помимо «гражданско-правовых моментов», есть в нашем памятнике?

Домострой. Глава 1. Поучение от отца к сыну.

Уже через несколько минут знакомства с «Домостроем» голова неподготовленного читателя обычно начинает идти кругом от многочисленных упомянутых здесь предметов «избной порядни » — разнообразных «рубашек, скатертей, убрусов, ширинок, утиральников », «полотен, усчин, летников, кафтанов, сарафанов ».

Перед нами, словно в закромах гоголевского Плюшкина, размещены «в клетях, в подклетях и в амбарах », «в коробьях, в бочках, по грядках и по спицам » разные хозяйственные принадлежности и другое имущество:

«платье ветчаное, и дорожное, и служне, и полости, и епанчи, и кепеняки, и шляпы, и рукавицы, и медведка, и ковры, и попоны, и войлоки, и седла, и саадаки, и луки и с стрелами, и сабли, и топорки, и рогатины, и пищали, и узды, и оброти, и морки, лысины, и похви, и остроги, и плети, и вожжи моржовые, и ременные, и шлеи, и хомуты, и дуги, и оглобли, и миндери, и мехи дымчатые, и сумы, и мехи холщовые, и припоны, и шатры, и пологи, и лен, и посконь, и веревки, и ужища, и мыло, и зола…», — и всякие съестные припасы: «хлебы и калачи, сыры, яйца, забела, и лук, и чеснок, и мясо всякое, свежее и солонина, и рыба свежая и просольная, и мед пресный, и ества вареная, мясная и рыбная, студень, и всяй запас естомой ».

Настораживает лишь одно: при всей своей «бытовой настроенности», наш памятник чаще всего бесполезен именно там, где возникает необходимость непосредственного хозяйственного совета. При работе над второй редакцией «Домостроя» автором был планомерно исключён ряд статей, содержавших именно рецепты приготовления «муки-крупчатки», различных медов и квасов, заготовки и хранения овощей.

К. Е. Маковский. «Боярышня у окна»

Те каждодневные домашние мелочи, что обычно вызывают массу вопросов молодых хозяек и которые, собственно, и составляют основу современных книг по домоводству, автор «Домостроя», как правило, оставляет на хозяйское усмотрение, будучи совершенно уверенным, что устная живая традиция донесёт их лучше всяких писаний. То есть, до «Книги полезных советов» памятник тоже как-то упорно не дотягивает.

По-видимому, предназначение «Домостроя» состояло в другом — в том, чтобы, так сказать, «задокументировать» весь домашний обиход вплоть до самой мелкой соломинки и последней нитки. Причём в своих описаниях составитель памятника создаёт картину не реального, а скорее идеального, образцового дома, так что не стоит думать, что все в Древней Руси жили именно так – увы, домашний уклад, изображённый автором, можно определить скорее как принадлежащий кому-то из высших сословий.

Задача древнерусского писателя состояла скорее в другом – не отразить «как оно было на самом деле », но дать ряд рекомендаций, прописать идеальные сценарии взаимоотношений, так сказать типовые роли — хозяина, хозяйки, детей и слуг. Поэтому закономерно, что главными действующими лицами «Домостроя» являются хозяева дома, в разных долях разделяющие между собою всю власть и ответственность в семье — «государь» и «государыня».

Все же остальные участники занимают в этой иерархии заведомо более скромные, подчинённые, позиции, и в итоге дети оказываются в чём-то приравнены к челяди — для автора, например, нет особой разницы «послати куды служку или сына… ».

Рябушкин Андрей Петрович (1861-1904) Московская улица XVII века в праздничный день

В итоге «государи» в «Домострое» оказываются обременены поистине несметным количеством забот, поскольку решение абсолютного большинства вопросов, в том числе и «немужских» в нашем современном понимании, здесь зависело исключительно от единоличной воли хозяина. Именно он закупал «на торгу» необходимые на год запасы, «поучал» жену и детей, поощрял и наказывал слуг, наблюдал за обустройством огорода, самолично варил пиво, проверял отчёты ключника, два раза в день — утром и вечером — обходил весь дом, а ночью «послушивал», не до конца полагаясь на усердие наёмных сторожей.

Более того, древнерусский «государь» должен был быть в своём доме не просто кормильцем, на чьё разумное, но достаточное жалование существовала вся челядь с семьями; в случае надобности, — терпеливой нянькой, берегущей у себя лучшее платье особо неразумных слуг, — он был также и кем-то вроде духовного отца, наставляя домочадцев и наёмников «страху Божию и всякой добродетели».

Дело доходит до очевидных, на наш взгляд, преувеличений, когда даже еду и питьё выставляют на стол, каждый раз непременно испрашивая особого распоряжения хозяина. Вмешивая почтенного главу семейства даже в столь незначительные хозяйственные тонкости, автор, очевидно, всего лишь пытался подчеркнуть, что в идеале всё в доме должно замыкаться на хозяине. То есть весь порядок, описанный в нашем памятнике, это, по сути, самодержавие в миниатюре, где распоряжается государь, а дело подданных – слушаться.

Что же делают в такой семье все остальные? Любопытно, что в описаниях той части домашних забот, которыми распоряжается «государыня», в «Домострое» очевидна некоторая отрывочность и непоследовательность. Здесь, как ни в каком другом моменте повествования, заметна неуверенность, некомпетентность повествователя-мужчины.

В конце концов, после попытки разрешить пресловутый «женский вопрос» с помощью знаменитого «Слова» Иоанна Златоуста о «плетении волос» и нескольких глав, посвящённых, главным образом, шитью и готовке, автор переходит к безличным наставлениям общего порядка, вновь оставляя мелкие подробности их исполнения на усмотрение домоуправительницы: «Всегда бы всякая порядня вымыто и чисто было бы…все было бы измыто, и выскребено, и вытерто, и сметено… Ино то у порядливой жены всегды дом чист и устроен, — все по чину и упрятано,…и причищено, и приметено: в устрой, как в рай войти ».

Создаётся невольное впечатление, что в этом отрывке среди очевидных результатов многочасового труда не хватает главного — самой хозяйки. Таким образом, распорядок существования женщины в доме, традиционно на Руси скрываемый от посторонних глаз, даже автором столь авторитетного сочинения описывается как бы видимым со стороны, в тех пределах открытости, которые дозволялись общественным мнением его времени.

При этом единственная черта, которая оказывается до конца понятной и для повествователя, и для читателей, — жизнь “государыни” отнюдь нельзя назвать праздной. Даже в «официальных», так сказать, ситуациях, то есть, когда видит случайно зашедшие гости или муж, ей прилично сидеть «за рукоделием», а уж незаметная для посторонних глаз домашняя жизнь и вовсе превращается в сплошную беготню.

А как же иначе, ведь ей нужно решительно всё в доме «досмотрети » и «дозрети »: готовится ли обед — нужно, чтобы «всякую еству…жена бы сама знала и умела сделать »; начинают ли шить — необходимо всякий материал «отвесити, и отмерити, и сметити, и казати, сколько чего надобно, и сколько чего даст, и прикроити и примерити ». «А рубашки красные самой дати при себе кроити ».

Кроме того, согласно описаниям «Домостроя», именно жена, по большей части, распоряжалась всеми запасами в доме — у неё находились «в малом ларце » ключи, и она же «по вся дни у мужа спрашивалась и советовалась о всяком обиходе, и воспоминала (напоминала), что надобет ». Всё бы хорошо, но как подобную «спорость» в делах древние «государыни» умудрялись сочетать с приличествующей им на людях степенностью и сдержанностью — «вежливостью и лаской » — знал, наверное, только поп Сильвестр.

И, наконец, самое главное, с точки зрения «ревнителей» и «любителей». Да, действительно, «Домострой», отчасти опираясь при этом на авторитет апостола Павла, предписывает детей и жену иногда бить. Правда, делать это, согласно древнему памятнику, следует весьма осмотрительно, «смотря по вине».

Борис Кустодиев. "Купец"

И, если уж дошло дело до применения физической силы, бить следует «вежливенько, бережно, разумно », «а по уху, ни по видению не бити, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом никаким железным или древяным не бить », а, закончив «поучение », «примолвити », то есть приласкать, дав тем самым понять провинившемуся, что наказание окончено, а другого зла на него никто не держит.

То есть разрешение, казалось бы, на физическую расправу, тут же сопровождается таким кругом ограничений, которые превращают её в простую педагогику. Более того, становится понятно, что применять подобные «меры воздействия» к своим «подчинённым» мог только древнерусский «государь», чьё лидирующее положение в иерархии дома совмещалось с его же исключительной ответственностью за своих домочадцев. Более того, поучение «Домостроя» о «разумных » наказаниях вообще, на наш взгляд, невозможно читать, не оглядываясь на то, как любима его составителем идея «разума».

Труд благовещенского священника вполне можно назвать своеобразным «памятником русского рационализма» (конечно же, в просторечном, бытовом значении этого слова) — понятия «рассудок», «разум» занимают, согласно ему, одно из главнейших мест в жизни человека. О необходимости просить у Бога «помощи и разума» упоминается уже в самой первой главе «Домостроя».

Образцовые, положительные персонажи получают здесь наименование «разумных », «рассудных » (или «благорассудных »), «смысленых » (или «промышленных », что также имеет некоторое отношение к «смыслу»), а одним из главных достоинств «добрых жён » становится «добрый разум » и «благоразумный помысл ».

Земская школа в Московской Руси - Борис Кустодиев

Чада «добрых» родителей должны воспитываться, согласно авторским представлениям, «в учении всякому разуму », а отрицательные персонажи названы у него «безумными », «невеждами », «нечувственными » (т.е. не чувствующими меры, несознательными), «неискусными » и «неучеными ». Даже человеческое здоровье и благополучие всецело зависят, по мнению автора, от способности христианина «рассудить » (т.е. осознать) свои грехи, чтобы потом искренне серьёзно покаяться.

При таком господстве разума над чувствами даже самые непосредственные человеческие проявления приобретают в «Домострое» несколько иной, непривычный для современного читателя оттенок.

«Дружбой » здесь называется не что иное, как деловое партнёрство, основы которого можно заложить, например, достойно отблагодарив продавца за приобретённый у него товар, причём разумный способ и размеры подобной «почестки » каждый раз определяются индивидуально «по человеку смотря и по купле ».

«Грехом » в понимании «Домостроя» становится, прежде всего, нарушение разумной меры: это не просто «еда» (например, скоромного в пост или употребление некоторых продуктов, традиционно считавшихся на Руси «нечистыми », например, конины), но «еда без воздержания », не пьянство само по себе, но «пиянство безвременное, и рано, и поздно »; а наставлениям о необходимости разумной экономии, «жизни по смете » здесь предшествуют статьи о «неправедном » (в данном случае — чрезмерном) “стяжательстве ”.

Маковский К. Из повседневной жизни русского боярина в конце XVII века. 1868

Таким образом, «Домострой» открывает для нас своеобразный, уже немного странный и непривычный круг представлений своей эпохи – времени строжайшего патриархата, когда обязанности женщины замыкались исключительно в пределах дома. Времени, когда жизнь была настолько сурова, что каждый шаг принято было оценивать, взвешивать и просчитывать заранее.

Приданое для дочери здесь начинали собирать с момента её рождения, а в случае смерти девочки это же имущество шло для раздачи «за упокой ». Ветхая «поплаченая » одежда старательно сохранялась для раздачи «сироткам » (это не только разумно, но и богоугодно), а безрассудным поступком для приглашённого на пир считалось даже брать без разбору первый кусок с каждого предложенного блюда, ибо нетронутое после пира могли убрать на ледник и назавтра предложить бедным.

Похоже, что каждая новая волна жизненных невзгод вновь и вновь вызывает в людской памяти призрак «Домостроя», обеспечивая этому памятнику поистине бесконечную живучесть. Или времена всё-таки изменились?

Среди таковых можно упомянуть сборник церковных постановлений «Стоглав», руководство в гражданском законодательстве — Судебник, впервые в русской истории собранный воедино годовой круг душеполезных чтений — Великие Минеи Четии митрополита Макария, обширнейший Летописец, появление которых также относится ко времени царствования Ивана Грозного.

Цитаты из «Домостроя» приведены по изданию Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М., 1985.

Относительно праздничной одежды слуг, не отличающихся благонадёжным поведением, «Домострой прямо предписывал хозяину: «Дадут, коли время надеть да, опять снемше, подале у себя блюдет».

Содержание глав этой книги Предисловие к этой книге(1), да будет так! 1. Поучение отца сыну 2. Как христианам веровать во Святую Троицу и Пречистую Богородицу и в Крест Христов, и как поклоняться святым небесным силам бесплотным, и всяким честным и святым мощам 3. Как причащаться Тайнам Божьим и веровать в воскресение из мертвых и Страшного суда ожидать и как прикасаться ко всякой святыне 4. как всею душою Господа возлюбить и близкого своего, страх божий иметь и помнить о смертном часе 5. Как царя или князя чтить и во всем им повиноваться, и всякой власти покоряться, и правдой служить им во всем, в большом и в малом, а также больным и немощным - любому человеку, кто бы он ни был; и самому все это обдумать 6. Как почитать отцов своих духовных и повиноваться им во всем 7. Как почитать архиереев, а также священников и монахов, во всех скорбях душевных и телесных с пользою им исповедоваться 8. Как христианам врачеваться от болезней и от всяких страданий - и царям, и князьям, и всяких чинов людям. и священникам, и монахам, и всем христианам 9. Как всякого посещать в страдании в монастырях, в больницах и в темницах 10. Как в церкви божии и в монастыри приходить с дарами 11. Как дом свой украсить святыми образами(41) и в чистоте содержать жилье 12. Как мужу с женою и с домочадцами в доме своем молиться Богу(42) 13. Как мужу и жене молиться в церкви, пребывать в чистоте и всякого зла избегать 14. Как в дом свой приглашать священников и иноков для молитвы 15. Как с домочадцами угощать благодарно приходящих в твой дом 16. Как мужу с женой советоваться о том, что ключнику наказать о столовом обиходе, о кухне и о пекарне 17. Наказ ключнику на случай пира 18. Наказ господина ключнику, как готовить блюда постные и мясные и кормить семью в мясоед и в пост 19. Как воспитать своих детей в поучениях разных и в страхе божьем(67) 20. Как воспитать дочерей и с приданым замуж выдать 21. Как детей учить и страхом спасать 22. Как детям почитать и беречь отца и мать и повиноваться им и утешать их во всем(75) 23. Похвала мужьям(79) 24. Как рукодельничать всякому человеку и любое дело делать, благословясь 25. Наказ мужу и жене, и детям, и слугам о том, как следует им жить 26. Каких слуг держать при себе и как о них заботиться. во всяком их учении и по божественным заповедям, и в домашней работе(85) 27. Если муж сам не учит добру, то накажет его Бог, если же и сам творит добро, и жену и домочадцев тому учит - примет от Бога милость 28. О неправедной жизни 29. О праведном житии 30. Как жить человеку по средствам своим 31. Кто живет нерасчетливо 32. Кто без присмотра содержит слуг 33. Как мужу воспитывать свою жену в том, чтобы сумела и Богу годить и к мужу своему приноровиться, чтобы могла дом свой получше устроить, и всякий домашний обиход и рукоделье всякое знать, и слуг учить и самой трудиться 34. О мастерицах хороших женах, о запасливости их и о том, что кроить, как сохранять остатки и обрезки 35. Как кроить различную одежду и хранить остатки и обрезки 36. Как сохранять порядок домашний и что делать, если придется у людей чего попросить или людям свое дать 37. Как хозяйке следует повседневно приглядывать за слугами в домашнем обиходе и рукоделии, а самой ей - все хранить и приумножать 38. Как слуг наставлять, посылая их на люди с чем-то, им велеть не болтать лишнего 39. Как жене с мужем советоваться каждый день и обо всем спрашивать: и как в гости ходить, и к себе приглашать, и с гостьями о чем беседовать 40. Наказ женам о пьянстве и о хмельном питье (и слугам также): чтобы тайком не держать ничего нигде, а наветам и обману слуг без дознания не доверять; строгостью их наставлять (да и жену также), как в гостях пребывать и дома себя вести правильно 41. Как жене носить разную одежду и сберегать ее 42. Как хранить в полном порядке посуду всякую и вести домашнее хозяйство, все комнаты содержать хорошо в чистоте; как хозяйке в том слуг наставлять, а мужу - проверять жену, поучать и страхом спасать 43. Как самому хозяину, или кому он прикажет, припасы на год и иной товар закупать 44. Как себе на расход купить разный товар заморский из дальних земель 45. 0 том же: когда и что покупать тому, у кого деревень нет, всякие домашние припасы, летом и зимой, и как запасать на год, и как дома разводить всякую скотину, еду и питье держать постоянно 46. Как сохранить припасенный впрок всякий припас постный 47. О прибыли от запасенного впрок 48. Как огородом и садом заниматься 49. Какие запасы напитков держать хозяину для себя и гостей и как слугам их приготовить 50. Поварам наставление, как пиво варить и мед сытить и вино курить 51. Как ключнику присматривать за поварами, за хлебопеками и всюду - за всем хозяйством 52. Как в житницах и закромах у ключника в сохранности было бы все зерно и прочий запас 53. Также и в сушильне присматривать ключнику за рыбой, сушеной и вяленой, за пластовым мясом и языками 54. Как все сохранять в погребе, на леднике и в сарае 55. Как по наказу хозяйскому ключнику в клетях, в подклетях и в амбарах держать все в порядке 56. Как держать на сеновалах сено и лошадей в конюшнях, а на дворе запас дров и леса, и беречь всякую скотину 57. Как готовить на кухнях, в пекарнях и в рабочих избах и как в сготовленном разобраться 58. Как самому хозяину присматривать получше за погребами и ледниками, в житницах и в сушильнях, в амбарах и конюшнях 59. Как хозяину, выведав все, по заслугам жаловать слуг, а плохих наказывать 60. О торговцах и лавочниках: как лучше с ними расплачиваться 61. Как устраивать двор или лавку, или амбары и деревеньку 62. Как подворное тягло платить или с лавки позем или с деревни подать, а должникам - возвращать долги 63. Указание ключнику, как хранить в погребе всякие припасы соленые - и в бочках, и в кадках, и в мерниках, и в чанах, и в ведерках мясо, рыбу, капусту, огурцы, сливы, лимоны, икру, рыжики и грузди 64. Записи на весь год, что к столу подавать с пасхального воскресенья в мясоед(104) 65. Правило о различных медах сыченых: как сытить меды всякие, как ягодный морс готовить, и квас медовый простой ставить, и пиво простое подсычивать медом, и хмель варить в кипятке, чтобы сытить мед обварной 66. Правила о всех овощах различных, как их обрабатывать и готовить 67. Свадебный чин Послание и наставление отца сыну Некоторые сведения о «Домострое» Словарь устаревших слов